БИБЛИОГРАФИЯ В блаженной памяти классических гимназиях задавались классные сочинении иа темы: «Татьяна Ларина как женский тип» или «Рудин как тип лишнего человека». <...> Если «Гурилевоним романсам» — кто знает? — и доведется когда-либо украсить собой страницу нового Саводника (.не в лрещвиденьи этой чести, а но гораздо более серьезным отображениям художественной полноты: может быть, автор пожертвует строчкой: «как в харкотине бактерий»?), то гимназисты века с облегченьем отметят, что никаких «.типов» для классных сочинений поэма В. Маркова <...> Светлые блитаи перемежаются, смешиваются с тенями под трепещущей листвой; появляются и исчезают образы «его» и «ее», не дав себя рассмотреть. <...> И поэтому последнюю строку .поэмы мы воспринимаем как справедливое разрешение от скорби, как просветленный радостью аккорд: «Только ночью светят звезды». <...> . Из пращи меня не убей, Дай допеть мою дикую весть •— » пррюит воробей в .одном из стихотворений Р. <...> Но ей .самой н.е суждено было допеть своей вести. <...> Смерть ее была страшнее пращи, •— но в светлых и чистых стихах своих говоря о ней, •— о ранней .смерти, бросавшей свой отгсвегг на всю ее жизнь, — она принимает ее смиренно и даже — легко: «Как мне легко вспоминать об этом, О том, что будет сю мной в конце. <...> И во сне ей снится ее могила, и предстоящее забвенье не пугает, а утешает ее как отдых, как награда: «В гулкий час предутренних молений Опустись тихонько на колени, Не зови, не жди, не прекословь. <...> В большинстве .стихов она говорит о смерти, — или, вернее, никогда не забывает о ней, — но удивительно сочетает с этим радостное и ласковое приятие жизни, любви, скорби, вдохновенья, благостного неба и птичьего щебета. <...> Никакой рисовки в стихах, никакой изощренности, но разборчивая простота, простота хорошего вкуса, и много благородства, нежности и тепла. <...> Блох жизнью и смертью, тоже мученической и безвестной*), поэт другого стиля. <...> Трудно судить о его поэтической сущности по немногим стихам <...>