Валерий Куклин Несчастные по определению, или Писатель — кара судьбы (Продолжение. <...> Начало — в №1 за 2015 год) В Советском Союзе слыть писателем было удобно. <...> Достаточно получить или купить удостоверение члена Союза, как самый затюканный и ничтожный человечишко в сознании своем возносился над толпой орлом, хотя на практике довольно часто оказывался не только ползающим, но и пресмыкающимся Пишущее человеческое стерво билось за самые нелепые звания и должности, за номера очереди на автомобили и на престижные квартиры, за право лечить свои геморрои в «кремлевке», за командировки не только за рубежи расхваливаемой ими Родины, но даже в богатый колхоз, столь яростно, что сил на собственно творчество у большинства членов СП уже не оставалось. <...> Именно этим объясняется низкая продуктивность советских писателей, большая часть которых выдавала на-гора от одной до четырех книг за жизнь. <...> Да и нечего было поведать миру маститым советским писателям об окружающей их жизни России, сидя в Домах творчества за бутылками французского коньяка с закусками в виде японских трепангов и ямайских лангустов, политых африканскими цитрусовыми в обнимку с сластолюбивыми «поклонницами», мечтающими, как им бы с мыться на Запад. <...> Один из таких «прижизненных классиков» на моих глазах отравился в 1977 году обычным парным молоком. <...> А в перестройку прославился он статьями о том, как трудно советскому колхознику жить при тоталитаризме. <...> Надо ли удивляться тому, что в сути своей творческий авторитет большинства советских писателей в глазах народа был приближен к нулю. <...> Народ обсуждал лишь их гонорары и премии, читал только то, что почиталось модным или имело скандальную окраску в виде весьма осторожной критики советских чиновников. <...> А сами писатели любили на встречах с читателями подразнить нас побасенками о своих зарубежных поездках. <...> , например, обласканный со школьных времен кремлевской прислугой, публиковали книги об этих поездках <...>