ШШкоё русское слово
Всем нам памятны с детства строки знаменитого
ахматовского стихотворения «Мужество»:
Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова, -
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.
Эти строки сегодня приобретают особый
смысл. Задача сохранения русского слова становится
сегодня в один ряд с задачей сохранения
национальной самобытности русского народа,
его духовного самостояния и суверенитета.
Сегодня существует реальная угроза самому
существованию русского языка. Вот как пишут
об этом авторы самого современного вузовского
учебника по культуре речи:
«Русский язык - один из богатейших в мире.
Случилось несчастье: он оскудевает и мертвеет
на наших глазах (и в наших ушах)...
Иностранных слов, хлынувших потоком в русский
язык, хоть отбавляй... Говорящий полагает,
что сказать «эксклюзивный» или «консенсус»
вместо «исключительный» или «согласие»
более интеллигентно. А интеллигенция, наблюдая
этот мертвящий поток, сама им захлебывается.
(Не исполняет она своего заветного долга:
совершать отбор)»1
.
Мы стали свидетелями того, как русская
речь (особенно это касается языка молодого
поколения) приобретает энглезированный характер.
Это выражается не только в большом
количестве лексических заимствований из английского
языка. Самое опасное - так называемые
латентные (скрытые) заимствования, одним
из проявлений которых является изменение
интонационного рисунка русской речи. По
свидетельству специалистов, восходяще-нисходящая
интонация русского повествовательного
предложения сложилась под воздействием
поклонной молитвы: «Господи, поми44
луй». Сейчас же под влиянием языка теле- и
радиожурналистов широкое распространение в
речи молодых людей получают фразы с восходящей
к концу интонацией, заимствованной из
английской речи.
Решающую роль при формировании национального
литературного языка играет ориентация
на столицы, на принятые в метрополии
нормы произношения, словоупотребления,
грамматики. В России роль такого центра играла
Москва, во Франции - Париж, в Англии
нормы литературного произношения долгое
время определяло произношение королевского
двора, так называемый «королевский английский».
Современная английская экспансия в
русском языке во многом обусловлена смешением
ценностных координат, переориентацией
массового сознания на Запад и, прежде
всего, на США как на своеобразную мировую
метрополию. Академик В.Г. Костомаров
в своей книге «Языковый вкус эпохи» так
объясняет волну заимствований из американского
варианта английского языка: «Как и в
большинстве стран мира, США в сознании россиян,
особенно молодежи, все более укореняются
в качестве центра, изучающего если не законодательно,
то привлекательно технические
новшества, образцы общественного порядка и
экономического процветания, стандарты жизненного
уровня, эстетические представления,
эталоны культуры, вкусы, манеры поведения и
общения»2
.
Смешение ценностных координат непосредственно
отражается на стилистической структуре
русского языка: энглезированные слова и
формы начинают выполнять ту же функцию,
что и высокие слова и выражения, то есть происходит
своеобразная сакрализация элементов
английской речи в русском языке на фоне общего
стилистического снижения речи.
Профессор А.А. Волков пишет: «Как выражение
возвышенного высокий регистр и вообще
церковнославянская речевая стихия, очевидно, с
трудом доступны современному языковому сознанию,
которое формируется средствами массовой
информации и потому способно вращаться в
основном в сфере, по выражению М.М. Бахтина,
«материально-телесного низа»3
.
Однажды мне довелось читать лекции по
стилистике русского языка в Орловском филиале
гуманитарного института. На вводной лекции
по теме «Литературный язык и его стили»
в качестве примера эстетически оправданного
отступления от литературной нормы были приведены
стихи М.Ю. Лермонтова:
Не встретит ответа средь шума людского
Из пламя и света рожденное слово.
Стр.1