Национальный цифровой ресурс Руконт - межотраслевая электронная библиотека (ЭБС) на базе технологии Контекстум (всего произведений: 634620)
Контекстум
.
Грани  / № 27-28 1955

Преходящее и вечное (190,00 руб.)

0   0
Первый авторСветланин
Страниц30
ID401287
АннотацияСтатья посвящена Тихону Захаровичу Цецюре, столичному журналисту.
Светланин, А. Преходящее и вечное / А. Светланин // Грани .— 1955 .— № 27-28 .— С. 134-163 .— URL: https://rucont.ru/efd/401287 (дата обращения: 19.04.2024)

Предпросмотр (выдержки из произведения)

Светланин ПРЕХОДЯЩЕЕ И ВЕЧНОЕ*) СОВЕТСКИ Е ПОРТРЕТЫ ЦЕЦЮРА, ЖУРНАЛИСТ В 1940 году Тихон Захарович Цецюра был столичным журналистом, занимал солидную должность заместителя ответственного редактора и начальника партотдела центральной газеты «Социалистическое строительство» и не менее солидную квартиру в новом пятиэтажном доме наркомата на Чкаловокой 1 Но всего лишь три года назад . . . т * Редактор районной газеты «Ударник социалистических полей», Тихон Захарович Цецюра, тридцати двух лет, выпускник КИЖа, из селькоров, страдавший неправильным обменом веществ и конъюнктивитом и мечтавший о столичной карьере, погибал в своем медвежьем углу, Дубровье, что в дальнем северном углу Московской области. <...> В марте 1937 года, с последними зимними буранами, пришли в Дубровье центральные газеты, и в них — напечатанная отменным корпусом речь товарища Сталина: о недостатках партийной работы и об искоренении троцкистских и прочих иных двурушников — так, помнится, она называлась. <...> Тихон Захарович имел недурно развитый нюх, и, поводив некоторое время носом над колонками речи вождя и сильно потянув в себя, явственно ощутил, что тут как бы пахнет жареным**). <...> Вслед за этим, отдавшись некоей мечте, Тихон Захарович долго и мучительно-сладостно ЩурИ Л СВОЙ КОНЪЮНКТИВ'ИТ. <...> ПРЕХОДЯЩЕЕ И ВЕЧНОЕ 135 ралъных газет (в особенности же рубрик «Партийная жизнь», обычно уныло-серых, но теперь с каждым днем хорошевших в сторону жел - тизны), в которых угрожающе наростало улюлюканье, и все нетерпеливее, с нотками разыгрывающейся истерии, раздавался призыв браться за каленые утюги критики, и восхвалялись первые герои бдительности, получающие за острый глаз головокружительные назначения, — Тихон Захарович решил, что ему с его конъюнктивитом следует неотложно поторапливаться. <...> Правда, при этом тотчас, как он пришел к своему решению, ему вдруг сделалось жутковато (Тихон Захарович был от природы боязлив) и как-то не по себе, и зачем-то вспомнилась <...>