О ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ ПРОЗЕ В СССР «Воспаленной губой припади и попей из реки по имени — «Факт». <...> «Хорошо» В последние годы, как в советской печати, так и в публичных выступлениях литчиновников, регулярно отмечался небывалый рост документальной литературы. <...> Некоторые критики заговорили даже о «документальном взрыве», определив тяготение к документализму как характерную черту современного литературного процесса в СССР. <...> Социологические исследования и подсчеты свидетельствуют о том, что документальные произведения пользуются большим успехом, нежели традиционная беллетристика. <...> Иногда даже только формальная ссылка на документальный характер произведения вызывает усиленный интерес и повышенный читательский спрос. <...> Началось это во время непродолжительной хрущевской оттепели, когда в результате многочисленных разоблачений чудовищных преступлений сталинской эпохи была девальвирована вся подмалеванная литература того периода, изобиловавшая искажениями и натяжками. <...> Именно тогда обострился интерес к сведениям подлинным и объективным, к достоверному факту и документу, а пережитые в недавнем прошлом ужасы и трагедии усилили тягу 186 ГРАНИ к правдивому, документальному воспроизведению памятных событий. <...> Произошла трансформация многих литературно-художественных жанров, началась массовая мимикрия беллетристики «под документ». <...> Всё это отнюдь не было столь уж большим новшеством в истории развития литературного процесса в СССР. <...> Этой исторической аналогией можно объяснить, 187 ГРАНИ почему гальванизированный жанр документализма и на этот раз столь быстро отошел от подлинной «правды факта», которая зачастую вступала в противоречие с заданностью схемы и партийным заказом. <...> Что ж, «тем хуже для фактов!» — и начался возврат к догматическому, по заданным прописям, толкованию событий, к пересмотру известных исторических фактов и даже к их препарированию. <...> Несколько лет назад казанский критик Рафаэль <...>