210 ГРАН И № 77 последней страницы книга читается с неослабевающим вниманием. <...> Правда, рассказ «Липочка» хотелось бы назвать нагляднее и ближе к делу — «Жертвой», а страницу о смерти президента в первом рассказе следовало бы совсем исключить из книги. <...> Ведь с оценками автора не согласится добрая половина читателей, да и те, которые с ними согласятся, пожмут плечами в недоумении: зачем автору понадобился этот эпизод, не имеющий к рассказу никакого отношения? <...> Такие вставки обычно воспринимаются как изъявление верноподданнических чувств, в свободном мире вовсе излишних. <...> Не всем понравится и русификация церковнославянских цитат: в частности, эпиграф 'к рассказу «Маленькая мама» (рассказу очень хорошему) представляет собою недопустимую смесь современного русского языка в первой строке с церковнославянским языком (хотя и написанным — о, ужас! — по новой орфографии!) во второй. <...> Трудно было бы отдать предпочтение какому-нибудь одному рассказу: все они равного качества и во всех тема старости и покинутости обрисована под новым углом зрения. <...> Однако поскольку на окружающей нас шахматной доске человеческой жизни темные квадраты чередуются со светлыми, в сборнике «Хэппи энд» трагические рассказы тоже перемежаются с веселыми («Неудачники» и «Под знойным небом»), в которых выступают тоже старые люди — «наши заграницей», но чуждые какого бы то ни было надлома. <...> Причина, кажется, в том, что эти неутомимые добряки сумели сохранить свою независимость от собственных потомков. <...> Цинический вывод напрашивается сам собою, но цинизм, как таковой, нимало не свойствен Виктору Морту: его охват несравненно шире и глубже. <...> Трагедия Михаила Степановича и «маленькой мамы», неоцененная жертва Липочки уходят корнями в онтологию мира явлений, который «во зле лежит», и в очень малой степени определяются случайностями характеров и положений. <...> Вышла из печати четвертая книга стихов Бориса Нарциссова «Подъем». <...> В этом сборнике <...>