Геннадий Андреев ВСТРЕЧА Сквозь тяжелый полусон Борис Александрович почувствовал, что стало как-то необычно тихо. <...> Открыв глаза, он прислушался; не было слышно ни привычного всплеска воды под колесами, ни мерных вздохов машины. <...> Борис Александрович приподнялся на локте, откинул занавеску окна: за стеклом он увидел мутную, неразличимую пелену. <...> . . Ерунда какая-то. выдумки, пустая блажь, свидание это, — раздраженно думал Борис Александрович, снова откидывая голову на подушку. <...> Нр думать о неудавшейся поездке • не хотелось, также, как не хотелось больше лежать. <...> Борис Александрович встал, бесцельно постоял у столика, барабаня пальцами, прошелся по каюте, потом надел фуражку, плащ и выщел на палубу. <...> Т"мач не, стелился по реке сплошь, пеленой, а полз мутными г,лыбами, которые то сливались вместе, образуя еще большие глыбыгромады, то расползались на мелкие, дымные клочья. <...> Иногда эти клочья расступались и тогда на мгновенье можно было увидеть вдали темный, угрюмый берег, а внизу, у борта парохода, холодно плещущую, такуюже, как туман, мутную, темную воду. <...> Обо1'дя палубу с обеих сторон, Борис Александрович никого не встретил. <...> Окна кают были занавешены; даже впереди, в салоне, огромные, во всю стену, стекла тоже были закрыты тяжелыми драпри. <...> Казалось, что на пароходе кроме него, Бориса Александровича, нет ни души. <...> Будто все спрятались, укрылись в каютах-норах, чтобы не видеть мутного хаоса вокруг. <...> В рваной, форменной фуражке со сломанным козырьком, в холщевой, измазанной мазутом куртке и коротких, едва ниже колен штанах, он сонно волочил за собой швабру, шлепая по мокрой палубе калошами, бечевкой подвязанными к босым ногам. <...> Здесь было еще хуже: туман полз снизу: он надвигался на пароход бесформенной, студенистой, брызжущей мелкими каплями массой, расползался по обе стороны, взбирался наверх, на крышу и совсем поглощал пароход. <...> За кормой все было скрыто в мутном, неразличимом хаосе. <...> Постояв немного, Борис Александрович <...>