: ХРИСТИАНСТВО БЕЗ НАДЕЖДЫ, ИЛИ ТРАГИЧЕСКОЕ ЧУВСТВО БЫТИЯ* Чтобы всерьез рассуждать о Леонтьеве, необходимо вполне ясно осознать цельность его мировоззрения, его верность одной идее, точнее, одному экзистенциальному переживанию мира, из которого выходили все его идеи. <...> Исторически Леонтьев — это персонаж екатери нинского времени, да и его идея византизма вполне кор респондирует с византийским проектом Екатерины, а нравственная распущенность его молодости напоминает екатерининских вельмож. <...> Его Гринев — это тот идеальный подданный Рос сии, каким мог бы быть в те времена Леонтьев. <...> Но прежде чем перейти к анализу его социокультурной позиции, ос тановлюсь на одном художественном тексте, где пафос мировосприятия Леонтьева особенно ясен. <...> ) Но уже там прозвучала едва ли не главная его тема — о трагичности бытия, о том, что счастье нико му на земле не обещано. <...> Еще до встречи с Лизой (Ли зин текст, с бедной Лизы — трагическая героиня) он рассуждает: СПб. <...> Но, на мой взгляд, именно в этой лучшей своей вещи Леонтьев абсолютно адекватно выра зил свое миросозерцание. <...> Его катастрофический взгляд на мир как не обеспеченный никакими защитами здесь абсолютно ясен. <...> Великий трактат «Византизм и славянство» был написан в конце 60х. <...> Леон тьев не был оценен при жизни ни как писатель, ни как мыслитель. <...> Он был, пожа луй, единственным в России мыслителем, чувствовав шим трагическое движение времени. <...> Он писал: «Смирение перед народом для отдающего себе ясный отчет в своих чувствах есть не что иное, как смирение перед тою самою Церковью»14 . <...> О всемирной любви, по поводу речи Ф. М. До стоевского на Пушкинском празднике // О Достоевском. <...> Г. Данилевский, по справедливому замечанию г. Страхова, первый обратил внимание на эту смену культурных типов или стилей»17 . <...> Скажем, Данилевский считал развитие русской культуры абсолютно самобытным: «Не вправе ли мы по сле этого утверждать, что русский народ и русское обще ство <...>