Фёдор Сологуб. Капли крови (Навьи чары)
Роман
-------------------------------------------------------------------------Роман
"Капли крови" ("Навьи чары") - первая часть трилогии "Творимая
легенда".
Источник: "Капли крови", Избранная проза, Центурион, Интерпакс,
Москва, 1992.
OCR и вычитка: Александр Белоусенко (http://belousenko.com), 11 января
2002.
--------------------------------------------------------------------------ГЛАВА
ПЕРВАЯ
ибо я - поэт. Косней во тьме, тусклая, бытовая, или бушуй яростным пожаром,
-
Беру кусок жизни, грубой и бедной, и творю из него сладостную легенду,
над тобою,
очаровательном и прекрасном.
В спутанной зависимости событий
жизнь, я, поэт, воздвигну творимую мною легенду об
случайно всякое начало. Но лучше
начать с того, что и в земных переживаниях прекрасно, или хотя бы только
красиво и приятно. Прекрасны тело, молодость и веселость в человеке, -
прекрасны вода, свет и лето в природе.
Было лето, стоял светлый, знойный полдень, и на реку Скородень падали
тяжелые взоры пламенного Змея. Вода, свет и лето сияли и радовались, сияли
солнцем и простором, радовались одному ветру, веющему из страны далекой,
многим птицам, и двум обнаженным девам.
Две сестры, Елисавета и Елена, купались в реке Скородени. И солнце, и
вода были веселы, потому что две девы были прекрасны, и были наги. И обоим
девушкам было весело, прохладно, и хотелось двигаться, и смеяться, и
болтать,
и шутить.
Они говорили
о человеке, который волновал их
воображение.
Девушки были дочери богатого помещика. Место, где они купались,
примыкало к обширному, старому саду
их усадьбы. Может быть, им было
особенно приятно купаться в этой реке потому, что они чувствовали себя
госпожами этих быстротекущих вод и песчаных отмелей под их быстрыми ногами.
И они плавали и смеялись в этой реке с уверенностью и свободою прирожденных
владетельниц и господ. Никто не знает пределов своего господства, - но
блаженны утверждающие свое обладание, свою власть!
Они плавали вдоль и поперек реки, состязаясь одна с другой в искусстве
плавать и нырять. Их тела, погруженные в воду, представляли восхитительное
зрелище для того, кто смотрел бы на них из сада, со скамейки на высоком
берегу,
простирались нивы,
любуясь игрою мускулов под их тонкою, эластичною кожею. В
телесно-желтом жемчуге их тел тонули розовые тоны. Но розы побеждали на их
лицах, и на тех частях тела, которые бывали часто открыты.
Берег против усадьбы был отлогий. Росли кое-где кусты, за ними далеко
и на краю земли и неба виднелись далекие избы
подгородной деревни. Крестьянские мальчики проходили порою по берегу. Они
не смотрели на купающихся барышень. Гимназист, пришедший издалека, с
другого конца города, сидел на корточках за кустами. Он называл себя
телятиною: не захватил фотографического аппарата. Но, утешая себя, он
думал: "Завтра непременно возьму".
Гимназист поспешно глянул на часы, - заметить, в какое именно время
девицы выходят сюда купаться. Он знал девиц, бывал в их доме у своего
товарища, их родственника. Теперь младшая, Елена, нравилась ему больше:
пухленькая, веселенькая, беленькая, румяненькая, ручки и ножки маленькие. В
старшей, Елисавете, ему не нравились руки и ноги, - они казались ему
слишком большими, красными. И лицо очень красное, очень загорелое, и вся
очень большая.
"Ну, ничего, - думал он, - зато она стройная, этого нельзя отнять".
Около года прошло с той поры, как в городе Скородож поселился
Стр.1