К. А. Полевой
Из статьи "О жизни и сочинениях А. С. Грибоедова"
---------------------------------------------------------------------------А.
С. Грибоедов в воспоминаниях современников
Серия литературных мемуаров
Под общей редакцией: В. Э. Вацуро (редактор тома), Н. К. Гея, С. А.
Макашина, А. С. Мясникова, В. Н. Орлова
М., "Художественная литература", 1980
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------<...>
Я имел большое наслаждение знать и видеть Грибоедова довольно
часто, именно в то время его жизни (по приезде Грибоедова в марте 1828 года
в Петербург). Где же взять мне свидетельств вернее собственного наблюдения!
Опишу свое знакомство с Грибоедовым, которое было непродолжительно, однако ж
довольно замечательно для человека, тогда еще юноши по летам и по чувствам;
тем живее были мои впечатления, и я мог заметить много любопытных черт его
характера и ума, черт, которые, может быть, ускользали от самых искренних
его друзей единственно потому, что уже не были для них новостью, не поражали
их, казались им слишком обыкновенными.
Я жил в Петербурге несколько месяцев, точно как заезжий путешественник:
был знаком со многими литераторами, осматривал музеи, библиотеки, наблюдал
нравы города, обычаи общества, состояние искусств - словом, посвящал все
свое время знакомству с Петербургом. Как обрадовался я, когда П. П. Свиньин,
приглашая меня к себе на обед, сказал, что у него будет Грибоедов, только
что приехавший из Грузии. Буду, буду непременно! В назначенный день (помню,
что было на пасхе) я нашел у гостеприимного Павла Петровича много людей
замечательных {1}. Кроме нескольких знатных особ, приятелей его, тут был,
можно сказать, цвет нашей литературы: И. А. Крылов, Пушкин, Грибоедов... и
другие. Грибоедов явился вместе с Пушкиным {2}, который уважал его как
нельзя больше и за несколько дней сказал мне о нем: "Это один из самых умных
людей в России. Любопытно послушать его". Можно судить, с каким напряженным
вниманием наблюдал я Грибоедова! Но, на первый раз, он обманул мои ожидания.
Он был в каком-то недовольстве, в каком-то раздражении (казалось мне) и
посреди общих разговоров отпускал только острые слова. За столом разговор
завязался о персиянах, что было очень естественно в обществе Грибоедова,
который знал персиян во всех отношениях, еще недавно расстался с ними и
готовился опять к ним ехать. Он так живо и ловко описывал некоторые их
обычаи, что Н. И. Греч очень кстати сказал при том, указывая на него:
"Monsieur est trop percant (persan)" {Господин слишком проницателен (слишком
персиянин) (фр.).}. Признаюсь, молодой ум мой ожидал от Грибоедова чего-то
другого. "Где же скрывается глубина этого человека?" - думал я, не зная, что
в большом обществе он был всегда таков, да и кто же не будет таков, особенно
подозревая, что на него смотрят как на что-то особенное и ожидают
чего-нибудь необыкновенною? Ривароль находился однажды в таком положении и
начал, как говорится, рубить сплеча все, что попадалось в разговоре.
Собеседники его изумились. Грибоедов сделал почти то же, потому что в
одинаковом случае положение человека, известного умом, всегда одинаково.
Вечером, когда кружок друзей стал теснее, Грибоедов был гораздо мягче и с
самою доброю готовностью читал наизусть отрывок из своей трагедии
"Грузинская ночь", которую сочинял тогда.
Через несколько дней мне опять случилось обедать с ним у Н. И. Греча.
Входя в комнату, я увидел Грибоедова
за фортепиано: он аккомпанировал
известному Този {3} (у которого тогда еще был голос) и какому-то другому
итальянцу. Дуэт кончился, и Грибоедов был окружен многими из своих знакомых,
которые вошли во время его игры и не хотели прерывать музыки приветствиями к
нему. С какою добротою, с какою искренностью обходился он со старыми
знакомыми! Тут почувствовал я, как мог быть пленителен этот человек.
Некоторые поздравляли его с успехами по
службе и почестями, о чем ярко
напоминали бриллианты, украшавшие грудь поэта. Другие желали знать, как он
провел время в Персии. "Я там состарился, - отвечал Грибоедов, - не только
загорел, почернел, почти лишился волосов на голове, но и в душе не чувствую
прежней молодости!" В словах его точно виден был какой-то грустный отзыв. За
столом Грибоедов почти не вмешивался в литературные суждения, какие излагали
двое или трое из собеседников, теперь уже покойных - мир памяти их! Он
чувствовал себя нездоровым и уехал вскоре после обеда.
Второе свидание с Грибоедовым оставило во мне впечатление более
Стр.1