Мы
входим, или, точнее, лишь начинаем входить в труд наших
предшественников, подвизавшихся на ниве русской православной педагогики, среди
которых одно из первых мест
занимает Константин Дмитриевич Ушинский. <...> Долгое время у нас считалось, что христианское миросозерцание К.Д. Ушинского
мешало его педагогической
деятельности, успех которой,
как это подчеркивалось советскими исследователями его
творчества, достигался «несмотря на» и «вопреки» его
религиозным верованиям. <...> В
данном случае мы имеем
классический пример «точности наоборот». <...> На самом
деле необыкновенный эффект дидактики великого
педагога был достигнут не
вопреки, но именно благодаря православным убеждениям К.Д. Ушинского. <...> Приведем характерное высказывание Константина Дмитриевича:
«Та вера хороша, которая удовлетворяет
человеческой натуре, открывая ей бесконечную и не эгоистическую деятельность; дает
терпимость; дает место науке, свободе мысли;
не признает ничьей власти над моей совестью,
стоит за свое. <...> Подобных суждений о религии, Церкви,
христианской вере в трудах Ушинского мы находим множество. <...> Вместе с тем, при всей важности
этих отдельных высказываний, они должны
рассматриваться в контексте целого - православной
педагогической
антропологии <...> К.Д. Ушинского, которая является ключом к
пониманию его дидактической системы. <...> В первом томе «Педагогической антропологии»
он сначала отмечает, что «вечно предшествующий идеал педагогического искусства есть совершенный человек», а затем пишет о том, что
педагогика стремится к идеалу, вечно достигаемому и никогда вполне недостижимому, к идеалу совершенного человека. <...> Ушинский говорит о «совершенном человеке» не просто как об умозрительной совокуп-
ГЛИНСКИЕ ЧТЕНИЯ
ности социально значимых качеств, вырабатываемых у детей с помощью усилий педагогов,
но как о вечно-предшествующем и вечно-достигаемом идеале, и это вызывает у нас представление <...>
Не_давать_детям_ничего,_кроме_истины.pdf
Возведите очи ваши и посмотрите
на нивы, как они
побелели и поспели к жатве...
Я послал вас жать то,
над чем вы не трудились:
другие трудились, а вы вошли
в труд их (Ин. 4, 35, 38).
Эти слова Господа нашего
Иисуса Христа обращены к
Его ученикам, но их можно
было бы отнести и к нам. Мы
входим, или, точнее, лишь начинаем
входить в труд наших
предшественников, подвизавшихся
на ниве русской православной
педагогики, среди
которых одно из первых мест
занимает Константин Дмитриевич
Ушинский.
Долгое время у нас считалось,
что христианское миросозерцание
К.Д. Ушинского
мешало его педагогической
деятельности, успех которой,
как это подчеркивалось советскими
исследователями его
творчества, достигался «несмотря
на» и «вопреки» его
религиозным верованиям. В
данном случае мы имеем
классический пример «точности
наоборот». На самом
деле необыкновенный эффект
дидактики великого
педагога был достигнут не
вопреки, но именно благодаря
православным убеждениям К.Д. Ушинского.
Приведем
характерное высказывание Константина
Дмитриевича:
«Та вера хороша, которая удовлетворяет
человеческой натуре, открывая ей бесконечную
и не эгоистическую деятельность; дает
терпимость; дает место науке, свободе мысли;
не признает ничьей власти над моей совестью,
стоит за свое. Но не навязывает; не допускает
произвола; хранит исторические предания;
признает свободу воли, а не фатализм,
как турки и протестанты, словом, наша святая
вера».
Подобных суждений о религии, Церкви,
христианской вере в трудах Ушинского мы находим
множество. Из них можно составить це«Не
давать детям ничего,
кроме истины»
лый сборник. Вместе с тем, при всей важности
этих отдельных высказываний, они должны
рассматриваться в контексте целого - православной
педагогической
антропологии
К.Д.
Ушинского, которая является ключом к
пониманию его дидактической системы.
Согласно К.Д. Ушинскому, целью, идеалом
педагогики является «совершенный человек».
В первом томе «Педагогической антропологии»
он сначала отмечает, что «вечно предшествующий
идеал педагогического искусства есть совершенный
человек», а затем пишет о том, что
педагогика стремится к идеалу, вечно достигаемому
и никогда вполне недостижимому, к идеалу
совершенного человека.
Ушинский говорит о «совершенном человеке»
не просто как об умозрительной совокуп
Стр.1