Я не все его произведения читала, но из того, что знаю — его герои всегда находятся в ситуации выбора, но выбора хитрого, когда не решаются вопросы жизни и смерти. <...> От выбора того или иного варианта действия или бездействия, в общем-то, мир не перевернется в глобальном смысле, да и жизнь конкретного человека кардинально не изменится. <...> Потому что, говорит Трифонов, память похожа на сеть… Спасибо за ссылку. <...> В «Доме на набережной» мне было жаль всех: мальчишек, malinsi «Опять читала… Трифонов мне нравится после его Городских повестей. <...> Обычная жизнь обычкоторые доказывали себе и друг другу свою крутизну на высоте 8 этажа, профессора Ганчука, который пережил всю свою семью, его жену-немку, Соню, Глебова, который предал их всех, Шулепникова, который скатился на дно, потому что 8/9 – 12 60 в начале жизни у него все было. <...> Но люди во все времена остаются людьми. <...> Может быть, она объективно присутствует в моей жизни, и поэтому я обращаю на нее такое внимание? <...> Да, мне тяжело выбрать даже в мелочах, и я, как герой Трифонова, испытываю гигантское облегчение, когда обстоятельства складываются так, что выбирать не надо. <...> Но бывают случаи, когда бездействие наказуемо суровее, чем самое необдуманное действие. <...> ром, грызла семечки и наблюдала за соседкой, бабой Катей, чей дом через дорогу, — всё выбегала и выбегала она на эту дорогу, выглядывая, нервно пряча руки под передник. <...> Из неё мужики — с сыном её вместе работают. <...> Выскочила баба Катя, смотрит в их лица, заглядывает в глаза, а руки всё прячет и прячет под свой синий передник. <...> Отшатнулась баба Катя, словно словами они её в лицо наотмашь ударили. <...> Вой, а потом… Вот и эта книга — страшный крик-вой-стон Шмелева об убитом сыне, о России в саване братоубийственной войны, покрывшем собой и матерей, и детей, и животных, и деревья, и море. <...> …Читала и не могла рук от лица отнять — всё ладошкой рот зажимала. <...> И под конец не выдержала: побежали слезы и закапали <...>