Мои вечные книжки 277 С.Ф. Дмитренко МОИ ВЕЧНЫЕ КНИЖКИ Вначале мне, как и всем, книги читали. <...> После всех довоенных и военных перипетий и переездов мои родители собирали свою семейную библиотеку с нескольких уцелевших к началу 1950-х годов книг. <...> Родился я в ноябре 1953-го, а с января 1954-го мне стали выписывать журнал «Мурзилка». <...> Так как даже при своих, вне сомнений, выдающихся задатках читать я стал с пяти лет, годовые комплекты дожидались меня переплетенными моим папой-золотые руки (собственно, во многом именно по «Мурзилке» и по «Весёлым картинкам» я и освоил азы чтения). <...> Потом эти тома читала моя дочь, а сейчас (увы, по разным причинам сохранились не все) они пребывают у моего младшего брата, отца выросших и подрастающих детей. <...> При этом должен заметить: дома от нас с братом никаких книг не прятали. <...> Так, он довольно скептически отнесся к тому, что я стал читать «Кондуит и Швамбранию», заметив, что у Кассиля есть книги поинтереснее – «Великое противостояние», «Улица младшего сына», «Ранний восход». <...> Тогда «Швамбрания» мне понравилась (описывался быт 278 С.Ф. Дмитренко ушедшей России, который очень отличался от нашего), и я также прочел названные книги (как раз вышел пятитомник Кассиля). <...> «Кондуит и Швамбранию», думаю, он не любил за то, за что и я теперь не люблю: в книге оболгана гимназия и ее педагоги (я уже писал об этом). <...> Зато в «Улице младшего сына» описаны Керчь, Крым, где папа воевал и чудом остался в живых. <...> С войной, а также с искусством связано «Великое противостояние». <...> Трагически погибший юный художник – герой «Раннего восхода» (мой папа ушел на фронт с последнего курса художественного училища, а после войны стал искусствоведом-педагогом)… <...> Если говорить о главном, то в чтении родители направляли нас лишь в одном: они хотели, чтобы мы читали русскую классику (вне зависимости от школьной программы) и всяческую научнопопулярную литературу для школьников (тогда такой издавалось достаточно много). <...> Последняя, очевидно <...>