Книжный развал Валентин Курбатов Жизнь в столбик Лета шалунью рифму гонят… <...> А.С.Пушкин Светлана Василенко назвала свою но вую книгу «Проза в столбик». <...> Нынешнее недоверчивое сердце, наученное защи щаться иронией от всего на свете, не медленно ищет разжаловать стихи из столбика и проверить — не окажутся ли они и точно только прозой. <...> Или где я могла видеть женщину с таким же злым и бес сильным взглядом? <...> . Выпивает сто грамм на автовокзале, не закусывая, и стано вится добрым молодцем, будто напился живой воды. <...> И только пройдя всякий «столбик» до конца, увидишь полноту печали и све та, вспышку жизни, моментальный сни мок судьбы, дыхание дня и участие неба. <...> И втянешься в это естественное дыха ние так скоро, что в рифмованных стихах уже смутишься открытостью музыки Светлана Василенко. <...> Возле цвету щего красным куста пан у паненки целу ет уста»), и заторопишься под защиту «прозы», к ее скрытому целомудрию. <...> И ясно почувствуешь, что не образ делает поэта, как он у Василенко ни улыбчив («Пластиковые бутылки изпод американ ской пепсиколы и русского кваса лежат рядом, словно западник со славянофи лом, ведущие вечный спор о путях Рос сии»). <...> И как он ни точен («такса, семеня щая как сороконожка по неверному сне гу»). <...> И не прямая музыка стиха («Завела себе ежа –/ из лесу дремучего/ паренька колючего. <...> »). А имен но сам способ видения жизни, доверчи вая любовь к ней, которая не ищет объяс нения, а приходит както сразу целиком, как бывает во сне, когда увидишь «сю жет» таким завершенным, что тут же во сне успеваешь подумать: ах, записать бы! <...> А она вот успевает записать свои днев ные сны, увидеть их сразу во все концы, догадаться, что мгновение и жизнь раз нятся только длительностью, а полнота там и там — всегда вся. <...> И стихотворение тоже является сразу все, а не вытягива ется по слову (Пушкин жаловался в глу хой час: «…насильно вырываю у музы дремлющей несвязные слова. <...> »). Открой сердце, и жизнь <...>