ДАНИИЛ СРЕДИ ЛЬВОВ Дерзай быть Даниилом, Дерзай восстать одному . <...> . Думается, что нет для нашего восприятия — людей середины двадцатого века — более чуждого литературного образа, чем образ Дон-Кихота. <...> Несмотря на свою вдохновляемость самыми высокими идеалами рыцарства, Дон-Кихот жалок и смешон потому, что слишком мало созвучен своей эпохе, он — никчемный герой. <...> Но если Дон-Кихот мог еще в те времена позволить себе «героическое» баловство борьбы против ветряных мельниц, призраков Зла, то сегодня такого рода баловство было бы уже издевательством и преступлением. <...> Сегодня, в борьбе против 'реальных воплощений реального Зла, в сопротивлении против чудовищных сил, которые стремятся навязать человеку свою слепую волю, он должен уметь дерзать, стать новым Даниилом, брошенным на растерзание львам. <...> Тот, кто не посмеет дерзать, должен будет покориться, признать себя побежденным и сброшенным со счетов истории. <...> Лишь «дерзающий быть Даниилом» имеет шанс спасти себя и, этим самым, спасти и других, преодолев своим одиночным подвигом власть угрожающих человеку и его свободе сил. <...> На модном языке психоанализа можно было бы, по всей вероятности, определить некий «комплекс Даниила», человека, сознательно идущего в полном одиночестве на восстание против сил, стремящихся стереть его с лица земли. <...> В современной нам литературе специалисты психоанализа без особого труда нашли бы целый ряд писателей и мыслителей, подверженных этому комплексу, которых можно было бы объединить в одну определенную категорию: Ясперс, Силоне, Камю, Мальро, Симона Вейль . <...> . . Но, несомненно, в таком случае прототипом Даниила, новым Даниилом был бы избран скончавшийся шесть лет тому назад английский писатель Джордж Орвелл. <...> Недаром автор «1984» приводил в одном из своих выступлений, незадолго до своей преждевременной кончины, эти слова старинного пуританского гимна: «Дерзай быть Даниилом, дерзай восстать одному, дерзай определить себе цель <...>