От авторов М ожет, и существуют где-то страны, способные в долгосрочной перспективе жить вне исторического контекста, без оглядки на пройденный предками путь. <...> Также более чем не исключено, что есть страны, способные спокойно жить в контексте выдуманной истории — и не испытывать при этом ни малейших затруднений. <...> Но Россия искони была жива исторической традицией и преемственностью поколений. <...> Десятками и сотнями лет национальный код — как на державном, так и в первую очередь на бытовом уровне — формировался «по обычаю дедову». <...> Кто-то может счесть это признаком ретроградства, косности — но это, кажется, слишком примитивный подход. <...> Странно и близоруко было бы посмеиваться над США, где со сменой президента не изменяется национальная стратегия. <...> Ведь традиция — это тоже признак того, что долгосрочная стратегия существует. <...> И как же она сильна, русская стратегия, если вот уже столько лет вызывает параноидальное, замешанное на ужасе непонимания (или понимания!) озлобление Запада и западников: мол, «лапотные», «сермяга». <...> Нет, никоим образом русская традиция не призывает никого вновь обуваться в лапти, коль скоро прогресс подарил нам более удобную и соответствующую времени обувь. <...> Традиция вообще не опровергает прогресса, как одна сторона медали не может опровергать вторую, иначе и самой медали-то не получится. <...> Так уж сложилось, что попытки перекроить национальный код по принципу «до основанья, а затем» в России рано или поздно порождали мощный откат той или иной степени драматизма. <...> Преобразования Петра I, сколь великие, столь и неоднозначные, сделали Россию империей мировой величины, но посеяли зерна далеко идущих противоречий — а когда век спустя кризис отношений с Европой стал очевиден, Петру заочно ответило контрэхо славянофильства и русско-византийской эклектики. <...> Попытка большевиков построить государство без исторического фундамента едва не привела к потере не только государственности, но <...>