Владислав Ходасевич РУССКИЙ поэ т 1886-1939 Пора признать — помимо всяких элементов политики и политической полемики сегодняшнего дня. — что поэзия русская кончилась (будем надеяться — на время), и случилось это в те годы, когда в эмиграции умерли последние русские поэты, сформировавшиеся до революции 1917 года, а в СССР были сломлены последние попытки свободного творчества. <...> Один или два поэта, еще живых в условиях западной жизни, дающей им свободу и неизвестность, возможность творчества и полное отсутствие аудитории, не есть русская поэзия, как не есть русское драматическое искусство те пять-шесть актеров, которые рассеяны в изгнании. <...> В СССР же даже самые ярые поклонники хорового пения и частушек не признают поэзией распеваемые по всей стране военные и любовные куплеты. <...> В эпоху второй мировой войны случились факты большой важности: смерть Ходасевича и Цветаевой лишили русскую литературу двух ее наиболее значительных «свободных» представителей, а директивы, данные советским правительством Пастернаку, и насильственное «перерождение» Ахматовой удушили литературу у себя на родине. <...> Из молодежи, выросшей в эмиграции, несколько человек ушло в иностранную литературу; из молодежи, прибывшей во время войны, есть несколько «надежд», но о них говорить еще рано. <...> Итак, мы — живущие, живые, — поставлены перед фактом исключительным в истории литературы: завершением полным и несомненным некоего периода, длившегося около 200 лет и давшего бессмертные памятники русского духа. <...> Несмотря на имена Гоголя и Достоевского, русская поэзия была, в ее целом, спиритуальнее, драматичнее, насыщеннее и сложнее русской прозы и оказалась менее живучей, чем эта последняя. <...> Но гибель ее, в том мире, откуда постепенно уходят великие ценности прошлого, прошла почти незамеченной. <...> Причин для этого много: нежелание додумать до конца трагедию, зрителями которой мы являемся; некоторый бессознательный оптимизм, заложенный в человеке <...>