Публикация и вступление А. Бабореко
"Автоинтервью" Бунина
Наука и жизнь, No 6, 1976
OCR Бычков М.Н.
26 октября 1947 года И. А. Бунин должен был читать на литературном вечере в Париже свои
воспоминания. Предполагалось, что вечеру будет предшествовать реклама в печати. Чтобы помочь
одному из устроителей, Бунин решил написать эту заметку самолично и, когда тот пришел к нему,
вручил ему готовый текст. Заметка была написана в виде беседы писателя с вымышленным
корреспондентом. Это была шутка писателя. Но сколько горькой правды содержалось в этой шутке!
Насколько трудными были для Бунина военные и послевоенные годы в Париже, можно судить
хотя бы по его письму в Москву давнему другу писателю Н. Д. Телешову от 1 марта 1947 года: "Годы
войны с их жестокими лишениями (пещерный голод, холод да еще под проклятым немецким игом)
крепко надломили мое здоровье, а теперь жизнь во Франции тоже не мед и особенно нынешней зимой с
ее небывалыми холодами, и вот обострился в ледяной квартире мой хронический бронхит, начал меня
бить по целым ночам адский кашель, увеличилась до форменного удушья, до начала астмы одышка,
мало-мальски сносное питание стало стоить бешеных денег..." ("Исторический архив", 1962, No 2, с.
164).
Несомненно, что шуточное "автоинтервью" И. А. Бунина содержит реальные сведения о жизни
писателя.
У И. А. БУНИНА
Мы застали И. А. в его кабинете за письменным столом, в халате, в очках, с пером в руке...
-- Bonjour, mattre {Добрый день, мэтр!}. Маленькое интервью... в связи с вашим вечером 26
октября... Но мы, кажется, помешали,-- вы пишете? Простите, пожалуйста...
И. А. притворяется сердитым:
-- Мэтр, мэтр! Сам Анатоль Франс сердился на это слово: "Mattre de quoi?". {Мэтр чего?} И когда
меня называют мэтром, мне хочется сказать плохой каламбур: "Я уже так стар и будто бы знаменит, что
пора меня называть "киломэтром". Но к делу. О чем вы хотите беседовать со мной?
-- Прежде всего о том, как вы поживаете, как ваше здоровье, чем порадуете нас на вечере, что
сейчас пишете?..
-- Как поживаю! Горе только рака красит, говорит пословица. Знаете ли вы чьи-то чудные стихи:
Какое самообладание
У лошадей простого звания,
Не обращающих внимания
На трудности существования!
Но где ж мне взять самообладания? Я лошадь не совсем простого звания, а главное, довольно
старая, и потому трудности существования, которых, как вы знаете, у многих немало, а у меня особенно,
переношу с некоторым отвращением и даже обидой: по моим летам и по тому, сколько я пахал на
литературной "ниве", мог бы жить немного лучше. И уже давно не пишу ничего, кроме просьб господину
сборщику налогов о рассрочке их для меня. Я и прежде почти ничего не писал в Париже, уезжал для
этого на юг, а теперь куда и на какие средства поедешь? Вот и сижу в этой квартирке, в тесноте и уже
если не в холоде, то в довольно неприятной прохладе.
-- А можно узнать, что именно вы будете читать на своем вечере?
-- Точно никогда не знаю чуть не до последней минуты. Выбор чтения на эстраде -- дело трудное.
Читая с эстрады даже что-нибудь прекрасное, но не "ударное", знаешь, что через четверть часа тебя уже
не слушают, начинают думать о чем-нибудь своем, смотреть на твои ботинки под столом... Это не
музыка, хотя был у меня однажды интересный разговор на эту тему с Рахманиновым. Я ему: "Вам
Стр.1