Пушкина на современной российской сцене Пушкинские творения обретают жизнь на отечественных подмостках значительно реже, чем сочинения остальных трёх гениев из «золотой четвёрки» русской классики: Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого и А.П.Чехова. <...> Римас Туминас, поставив «Евгения Онегина» в Театре имени Вахтангова, доказал, что Пушкин бывает и с «чеховским уклоном». <...> Интеллигентный, щемящий, горестный спектакль, в котором постаревшего Онегина играет Сергей Маковецкий, выстроен на подтекстах и недосказанностях. <...> На сцене два Онегина, два Ленских, но одна Татьяна — ураган, неистовый подросток, корчащийся от неразделённого чувства, наивно-обиженно топающий ногами, прячущийся от любимого человека под лавку. <...> Чеховскими настроениями полны и красивейший эпизод воспарения невест на качелях под небеса, и сцена прощания с умершей няней (вот уж о чьей кончине никто до Туминаса не задумывался!) <...> В постановке нет ни грамма сентиментальности: авторские лирические отступления изрядно заземлены отрывисто-угрюмым тоном оглашающего их полупьяного гусара (Владимир Вдовиченков); в момент знакомства с генералом Татьяна ест варенье прямо из банки, а затем протягивает ложку будущему супругу; един ственным оправданием существования Онегина служит несчастный лист с девчоночьим письмом. <...> Председатель страшного пира — женщина и вдобавок режиссёрское alter ego: актриса Дарья Белоусова, сидящая на особом наблюдательном пункте перед сценой, произносит пушкинский гимн чуме словно художественный манифест. <...> Как ни странно, акцентированные обэриутские штрихи работают на идейную концепцию, да и диссонанса в образную систему не вносят: «То и дело отвлекаясь на гэги, непоследовательно, но очень настойчиво Левитин разворачивает перед нами основную коллизию пушкинской поэзии: жажда жизни и понимание её греховной бренности» (1). <...> Он вставил в спектакль арии из оперы Чайковского, цитаты из филологического исследования Набокова <...>
Произведения_А.С._Пушкина_на_современной_российской_сцене.pdf
Произведения А.С. Пушкина на современной российской сцене
Пушкинские творения обретают жизнь на отечественных подмостках
значительно реже, чем сочинения остальных трёх гениев из «золотой четвёрки»
русской классики: Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого и А.П.Чехова. На
данный момент основные тенденции режиссёрской работы с произведениями
Александра Сергеевича таковы: сделать Пушкина «непушкинским», загримировав
его тексты, например, под Чехова, обэриутов или кого-либо ещё;
смыть хрестоматийный глянец, притом весьма радикальными способами;
слишком буквально понять выражение «наше всё».
Римас Туминас, поставив «Евгения Онегина» в Театре имени Вахтангова,
доказал, что Пушкин бывает и с «чеховским уклоном». Интеллигентный,
щемящий, горестный спектакль, в котором постаревшего Онегина играет
Сергей Маковецкий, выстроен на подтекстах и недосказанностях. Он
начинается со слов «кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать
людей»; действие происходит в затуманенной атмосфере, на фоне движущегося
зеркального задника, чьи шевеления заставляют зрительскую голову
кружиться не в переносном, а в прямом смысле.
На сцене два Онегина, два Ленских, но одна Татьяна — ураган, неистовый
подросток, корчащийся от неразделённого чувства, наивно-обиженно
топающий ногами, прячущийся от любимого человека под лавку. Чеховскими
настроениями полны и красивейший эпизод воспарения невест на качелях
под небеса, и сцена прощания с умершей няней (вот уж о чьей кончине никто
до Туминаса не задумывался!). Роль няни исполняет породистая Людмила
Максакова, предстающая также в образах танцмейстерши балетного класса и
самой Смерти, что оценил бы Треплев. Дверь кареты, везущей Лариных в
Москву, заколачивают, как дом из «Вишнёвого сада». В постановке нет ни
грамма сентиментальности: авторские лирические отступления изрядно заземлены
отрывисто-угрюмым тоном оглашающего их полупьяного гусара
(Владимир Вдовиченков); в момент знакомства с генералом Татьяна ест варенье
прямо из банки, а затем протягивает ложку будущему супругу; един
Стр.1