» Памяти Игоря Чиннова Казалось бы, поэт с годами должен терять легкость и постепенно превращаться в монумент своему таланту. <...> С Игорем Владимировичем Чинновым все было совершенно наоборот. <...> Уже в более чем почтенном возрасте, он продолжал изумлять своими комбинациями слов и рифм. <...> Один из самых искусных стихотворцев в русской поэзии второй половины X X в., Игорь Чиннов от книги к книге менял свою манеру. <...> Это отмечено во многих статьях о нем, например «Метафора и метаморфозы: гностическое изгнанничество Игоря Чиннова» 1 . <...> Одну из своих последних публикаций восьмидесятипятилетний поэт завершил словами: «Последние годы — на положении заслуженного профессора, то есть — отставного, то есть свободного, продолжаю служить двум любимым музам: Полигимнии и Музам Дальних странствий, и по-прежнему то славлю Создателя, то упрекаю, в зависимости от настроения» 2 . <...> Согласитесь, в конце жизни такое напишет не каждый. <...> Здесь же поэт еще раз отметил основные этапы своей литературной биографии: «Первая книга, в тонах адамовической «парижской ноты», со словарем нарочито обедненным, вышла в 1950 году. <...> В четвертой и пятой появились гротески, нарочито обедненный словарь сменился обогащенным, с усиленной образностью. <...> Во время визита в Москву в рамках дней «Нового журнала» к октябре 1991 стареющий поэт, ошеломив своей энергией, эрудицией и жизнелюбием н поведав о том, какими карами ему грозили за уход из масонской ложи, добавил: «Ну, оказалось, что не так уж и страшно. <...> » 1 Только, наверное, зря он говорил о «нарочито обедненном словаре» своих первых книг: Мы были в России — па юге, а июле, И раненый бился в горячем вагоне, И в поле нашли мы две светлые пули — Как желуди, ты их несла па ладони. <...> Как у любого настоящего поэта, в его стихах всегда жизнь переходила в вечность: Песок. <...> Он, словно ребенок, радовался новым впечатлениям, новым формам, вовлекая читателей в свой удивительный мир: Па прелестном острове Гаити В пестром городе В поисках <...>