На турбазе Московского Дома Ученых, которую можно было бы окрестить "Республика Гауя", его окружили глубоким почитанием и любовью, граничащей с обожанием. <...> Булат Шалвович в высшей степени обладал качеством, составлявшим главное обаяние его личности - неподдельным и глубочайшим уважением к себе и к ближнему (независимо от возраста и дарований). <...> На одном вечере в музее Герцена Булат Шалвович прочел стихи о Пушкине, которые кончались призывом и риторическим вопросом: "Давайте отложим все сплетни, слухи и пасквили, и подумаем лучше о том, что означало слово "честь" в те времена". <...> Всем своим поведением он без устали утверждал это понятие, прочно вычеркнутое из нашего литературного и житейского обихода, ставшее уделом старомодных рыцарей, ученых чудаков, одиноких мечтателей. <...> И если аристократическое звание поэту пожаловал арбатский Двор, то на гербе его должна быть выбита символика древней христианской земли его предков. <...> (Кстати сказать, на концертах Булат Шалвович любил рассказывать, что услышав его песню: "Я - дворянин с арбатского двора", одна пожилая женщина прислала ему письмо, где писала, что ее отец - тоже Дворянин. <...> Удивительно точно сумел булат Шалвович поставить диагноз нашему обществу, назвав главным симптомом его болезни - неуважение к личности. <...> • * * Первое гауянское лето вместе с мягким прибалтийским загаром оставило ощущение счастливого рая: бескрайние первозданные леса с черничными россыпями, узкая извивающаяся лента реки, испещренная в ясную погоду солнечными бликами, и оглушающая тишина. <...> У меня перед глазами картина: стайка людей, освещенная редкими косыми лучами солнца, стоит возле волейбольной площадки на усыпанной рыжей хвоей дороге, Булат Шалвович в неизменной белой кепочке "усмехается в усы", щурится и рассказывает что-то захватывающе интересное. <...> На Гауе находил он необходимое поэту уединение и глубокий, нисходящий в душу покой. <...> Первый - Леня Березнн, преподававший в МАИ, - пылкий <...>