МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ
БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
«ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
УНИВЕРСИТЕТ»
УНИВЕРСАЛИИ
РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Практикум
Учебно-методическое пособие
Составитель
К.А. Нагина
Воронеж
Издательский дом ВГУ
2014
Стр.1
СОДЕРЖАНИЕ
ПРОБЛЕМА ЛИТЕРАТУРНЫХ УНИВЕРСАЛИЙ .......................................... 4
I. МЕТЕЛЬ .............................................................................................................. 6
Тема 1. «Метель» как русская литературная универсалия ....................... 8
Тема 2. «Страшная буря» в «страшную ночь» ........................................... 8
Тема 3. «Буран» С.Т. Аксакова как веха на «метельном»
пути русской литературы ............................................................... 9
II. ГОРЫ ............................................................................................................... 10
Тема 1. Философия и поэтика гор в творчестве Н.М. Карамзина
и Ф.И. Тютчева .............................................................................. 12
III. САД ................................................................................................................. 13
Тема 1. Три лица сада: Мать, Отец, Бог ................................................... 13
Тема 2. Липовая аллея и вишневый сад в русской литературной
Традиции ........................................................................................ 14
IV. ДОМ ............................................................................................................... 15
Тема 1. В поисках идиллии: дом Лариных в романе
«Евгений Онегин» и дом Ростовых в романе Л.Н. Толстого
«Война и Мир» .............................................................................. 17
Тема 2. Метаморфозы дома: «Исповедь» и «Записки
сумасшедшего» Л.Н. Толстого ..................................................... 18
3
Стр.3
универсальные характеры русской литературы этой «большой» эпохи: «Герой»,
«лишний человек», «пророк», «поэт», «обыкновенный человек»,
«странный человек», «слабый // сильный человек», «мечтатель», «маленький
человек», «праведник // грешник». Предметно-пространственные универсалии:
«пустыня» (и связанные с ней «метель», «лес», «степь»), «море»,
«сад», «дом», «земля / почва», «дорога», «путь», «небо», «гора». Модальные
универсалии: «восторг / восхищение», «страх / ужас», «мечта», «скука /
тоска» (и связанная с ними «пошлость»), «стыд», «зависть», «грех».
Практические занятия по курсу «Универсалии русской литературы»
сгруппированы в четыре раздела, связанных с пространственными универсалиями
метели, гор, сада и дома.
I. МЕТЕЛЬ
Эпохой рождения «метельного» текста русской литературы являются
первые четыре десятилетия XIX века. Начинаясь в «Светлане» и других
стихотворениях В.А. Жуковского, он продолжается стихами П.А. Вяземского,
А.С. Пушкина и почти одновременно развивается в прозе, усваивая накопленный
в поэзии семантический и образный потенциал: в конце 1820-х –
первой половине 30-х годов появляются «Юрий Милославский, или Русские
в 1612 году» Н.М. Загоскина, «Ночь перед Рождеством» Н.В. Гоголя, «Метель»
и «Капитанская дочка» А.С. Пушкина, «Буран» С.Т. Аксакова.
Мотивом-претекстом метели принято считать мотив «бури на море».
«Буря в степи» представляется национальным (русифицированным) вариантом
античного по происхождению мотива. Его появление в отечественной
литературе связывается со сменой «историко-культурного кода», выдвижением
на «первый план идей национальной самобытности, особенностей
национального типа или характера, формирование которого происходит
не без влияния природного ландшафта или климата» (Т.И. Печерская,
Е.К. Никанорова). Однако с мотивом «бури на море» вполне может соперничать
мотив «бури в пустыне»: оба они соотносятся с архаическим сюжетом
природного катаклизма, представленным в сакральных текстах. Персонажи
такого протосюжета, в числе которых праведный Иов, Иоанн Богослов,
пророк Иона, в буре обретают божественное откровение. Необходимым
элементом сюжета являются мотив испытания / инициации и взаимодействующий
с ним мотив этического самоопределения персонажа. Двуединство
сюжета природного катаклизма проявляется в «метельных» текстах
в виде метафорического уподобления степи морю и пустыне, причем
«морской» и «пустынный» коды присутствуют в одном и том же тексте
(к примеру, в «Буране» С.Т. Аксакова, «Капитанской дочке» А.С. Пушкина,
в «Метели» и «Хозяине и работнике» Л. Толстого»).
Почти сразу определяются два инварианта сюжета метели: инфернальный
и позитивный, упорядоченный. Первый связан с синтагматическим
6
Стр.6
комплексом вихревого вращения: это хаотическое бесконечное кружение,
отражающее неразрешимость главных проблем бытия. Он намечается в
стихотворении П.А. Вяземского «Метель», отражается в «Бесах» А.С. Пушкина
и «Ночи перед Рождеством» Н.В. Гоголя. Второй инвариант предполагает
движение от хаоса к упорядоченности, что отзывается в судьбах персонажей:
метель выступает здесь в роли путеводительной стихии. Философские
потенции метели-судьбы обнаружил и раскрыл А.С. Пушкин в
«Метели» и «Капитанской дочке». В «упорядоченном» инварианте от человека
требуется нравственное усилие, чтобы приподняться над своим эмпирическим
существованием и совершить этический выбор. На этом уровне
метель сопрягается с историческим процессом, как у А.С. Пушкина,
Л.Н. Толстого, А.А. Блока, А. Белого, М.А. Булгакова, В.Я. Брюсова,
Б.А. Пильняка, Б.Л. Пастернака, или даже поднимается над ним, позволяя
человеку преодолеть свою конечную сущность, как в «Хозяине и работнике»
Л. Н. Толстого. Одна из линий «метельного» сюжета как раз метафорически
соотносит метель с русским бунтом и революцией, что дает возможность
«метельному» тексту значительно расширить свои границы в XX веке.
С метелью-судьбой сопрягается метель-страсть, причем последний
сюжет может развиваться в обоих направлениях: как инфернальном, так и
позитивном. Блестящим воплощением этой ипостаси метели является сцена
на железнодорожной станции в романе Л. Толстого «Анна Каренина». Толстовская
образность питает творчество Б.Л. Пастернака – это касается «метельных»
сцен повести «Детство Люверс» и романа «Доктор Живаго», а
также «вьюжный» цикл А.А. Блока. Особняком стоит «Кубок метелей»
А. Белого, самое крупное и, пожалуй, самое противоречивое произведение в
этом роде. Автор «Четвертой симфонии» учитывает предшествующие накопления
«метельного» сюжета, но в силу перакцентировки они не всегда
легко узнаваемы.
В XX веке метель вообще «ведет» себя чрезвычайно активно, осуществляя
экспансию литературного пространства, чему явно способствует сама
эпоха. Если в период зарождения «метельного» текста «буревая» ипостась
России представляется сильной стороной страны, олицетворением величия и
неутомимой энергии ее сынов-«россов», то в XX столетии она оборачивается
своей противоположностью: ощущением зыбкости бытия, балансированием
над бездной и, наконец, полетом в бездну, разверстшуюся под общественным
укладом. Амбивалентная по своей природе, метель как нельзя лучше
отражает тревожное духовное самочувствие русского человека: арсенал
«метельных» поэтических текстов в первые десятилетия XX века увеличивается
в десятки раз. Разрушительная деятельность метели уравновешивается
созидательной: метель восстанавливает нарушенные между микрокосмом и
макрокосмом связи, все так же способствуя постижению истины.
Метель как литературная универсалия таит в себе колоссальный потенциал,
далеко не исчерпанный русской литературой. Метель действи7
Стр.7
тельно всеохватна и безгранична: об этом свидетельствуют ее новые тексты
– к примеру, повесть В. Сорокина «Метель», опубликованная в
2010 году. Ведь метель – одно из проявлений «трансцендентной истины»,
«небывалого», «запредельного и вечного» (Б. Гаспаров), данное человеку
как форма «откровения и узнавания все нового и нового о себе и о жизни»
(Б.Л. Пастернак).
Тема 1. «Метель» как русская литературная универсалия
1. «Буря на море» и «буря в пустыне»: роль сюжета природного катаклизма
в становлении «метельного» текста русской литературы. Взаимодействие
«морского» и «пустынного» кодов.
2. Образ стихии в стихотворениях П.А. Вяземского «Метель» и
А.С. Пушкина «Бесы». Инфернальный вариант сюжета метели.
3. Путеводительная роль стихии в повестях А.С. Пушкина «Метель» и
«Капитанская дочка». Провиденциальный вариант «метельного» сюжета.
Балладный контекст.
Тема для сообщения:
1. Зимние мотивы и национальный характер в литературе XVIII века
(М.В. Ломоносов, Г.Р. Державин, М.М. Херасков, Н.А. Львов).
Литература:
1. Гершензон М.О. Мудрость Пушкина / М.О. Гершензон. – Томск,
1997. – 288 с.
2. Иваницкий А.И. «Зимний путь» у Пушкина («национальная» природа
– кухня истории как культуры) / А.И. Иваницкий // Slavica tergestina. –
1998. – № 6. – С. 5–36.
3. Эпштейн М. Стихи и стихии. Природа в русской поэзии XVIII – XX
веков / М. Эпштейн. – Самара, 2007. – 351 с. или Юкина Е. Поэтика зимы /
Е. Юкина, М. Эпштейн // Вопросы литературы. – 1979. – № 9. – С. 171–204.
4. Нагина К.А. Метельные пространства русской литературы / К.А. Нагина.
– Воронеж, 2011. – С. 4–16.
Тема 2. «Страшная буря» в «страшную ночь»
1. Образ метельной стихии в сцене родов маленькой княгини в романе
Л.Н. Толстого «Война и мир».
2. Балладные мотивы. Мотив «невинной вины» в повести А.С. Пушкина
«Метель» и в сцене родов маленькой княгини. Метель и война как варианты
проявления стихии.
8
Стр.8