А. А. Бестужев-Марлинский. Второй вечер на бивуаке
------------------------------------------OCR:
Pirat
Доп. правка: В. Есаулов, сентябрь 2004
------------------------------------------Орудий
заряженных строй
Стоял с готовыми громами;
Стрелки, припав к ним головами,
Дремали, и под их рукой
Фитиль курился роковой.
Жуковский
Эскадрон
расположенного на высотах***. Сырой туман стлался по окрестности, резкий
ветер
проницал
подполковника Мечина прикрывал две
насквозь.
Конноартиллерийский
Какое
Офицеры лежали вкруг дымного огня.
на длинную саблю свою, стоял в задумчивости. Все молчали.
-
духа. Давно
за
ли
мы
поручик сидел на колесе орудия; подполковник, опершись
вещественное созданье человек! - начал
штабс-ротмистр
Ничтович. - Каждая игрушка его тешит, каждая безделица огорчает. Малейшая
боль расстраивает нравственные способности, и перемена погоды действует на
расположение его
были веселы, пели, резвились; подул
холодный ветер - и вместе с небом нахмурились наши брови, и говоруны сидят
будто в Пифагоровой школе молчания.
- Не ручаюсь
не
подагра
влияния. Когда
сделали из меня барометра, погода не имеет на меня никакого
я доволен, то, по
кажется, будто все
мне, и я
становлюсь
дождь, вьюга - все праздник. Но ежели грустно на сердце, то и светлый день
досаден. Тогда
других, - возразил Лидин, - но покуда старость и
мне, хоть трава не расти: снег, град,
веселы назло
прихотлив, как невеста.
- Следовательно, - сказал штабс-ротмистр, - погода действует на тебя в
обратном порядке, но тем не менее влияние оной существует.
- Не думаю, - отвечал Лидии, - это чувство есть следствие внутренних,
внешних ощущений, и до тех
на
а
не
останется
изъясняешься, ты
любишь
воспоминаниям,
люблю слушать вой грозы и шум проливного дождя... но почему люблю я это?
- Потому что
бурю, как Вернетову картину или Моцартову ораторию.
- Прошу
во
его стороне. Например, я люблю смотреть на играющую молнию,
ты
пор будет иметь место, покуда перевес
чудак, - перебил штабс-ротмистр. - Впрочем, как сам
не испытывать, но только смотреть, только слушать
чистом воздухе, в лесу, на горах. Но возвращаюсь к причине. Я люблю это по
приятным
мне от бури. Однажды,
например... ах! для чего это было только однажды!..
- Для
замысловато сказано: единожды един - един, а не два.
Все засмеялись; но Лидин с улыбкою продолжал:
- Надеюсь, господин штабс-ротмистр простит мне это восклицание: оно
вырвалось из сердца, а сердце плохой арифметик.
- Не знаю, каково твое, - отвечал, смеючись, Ничтович, - но мое даже
ядрами так верно отсчитывает шестьдесят секунд в минуту, как патентовые
под
часы.
- Во время
пульса, - хладнокровно заметил Лидин.
Это замечание
сражения
задело
мне некогда
за
бывало заниматься поверкою своего
живое штабс-ротмистра; он уже с приметною
досадою спросил:
- Конечно, ты за эскадроном в замке строил воздушные замки?
- Дурная игра слов, Ничтович! - сказал подполковник дружески, желая
замять ссору, которая бы наверное кончилась саблями. - Пустая игра слов, да
и
отваги; но
только
сказать, что в
храбрости.
- Пусть
знать, кто бы из всей армии осмелился подумать, не
нашем эскадроне
предмет ее не слишком хороший. Вы подсмеиваетесь друг над другом насчет
я желаю
есть кто-нибудь двусмысленной
неправда! - вскричал ротмистр
Струйский, который, лежа
не
мне французский флейтщик пред разводом выбреет усы, если это
на
попоне, казалось, слушал только, как
растет трава. - Вам грешно, господа, в нашей беззаветной беседе говорить
колкости или
поцелуетесь, то ты, Лидии, не
Нилтович, вперед
когда нужно будет понаездничать.
- Помилуй, Струйский, с
обращать шутки в дело... Ну, други! мировую!.. А если ж вы не
зови
меня никогда
ты
в секунданты, а ты,
узнаешь, длинны или коротки стремена на моем Черкесе,
чего
взял, будто мы ссоримся! - сказал
извинить, господин штабс-ротмистр, я люблю наслаждаться ею на
которые родятся
того, - перебил Ничтович, - что в Кургановой арифметике весьма
пушки главного пикета,
Стр.1