БЕЛИНСКИЙ, Виссарион Григорьевич [30.V(11.VI).1811, крепость Свеаборг, ныне -Суоменлинна,
Финляндия -- 26.V(7.VI).I848, Санкт-Петербург] -- критик. Отец Б.-- флотский врач; в 1816
г. он вышел в отставку и поселился в г. Чембар (ныне -- г. Белинский) Пензенской губ. Детство будущего
критика прошло в этом глухом уголке русской провинции, учился он сперва в местном уездном училище
(1822--1824), затем в Пензенской гимназии (1825--1828), в 1829--1832 гг. был студентом Московского
университета. В 1830 г. Б. написал романтическую драму "Дмитрий Калинин" о трагической судьбе
крепостного интеллигента и представил ее по наивности в Московский цензурный комитет, состоявший
из профессоров университета во главе с ректором. Профессора пришли в ужас от такой пьесы, запретили
ее, запомнили крамольного автора и постарались при первой же возможности (Б. по болезни попросил
перенести экзамены на осень) в сентябре 1832 г. исключить его из университета "по слабому здоровью и
притом по ограниченности способностей" (Литературное наследство.--М., 1950.-- Т. 56.-- С. 401).
Два года Б. вел тяжелейшую полуголодную жизнь журнального поденщика (мелкие переводы,
компиляции). В сентябре 1833 г. Б. сблизился с литератором Н. В. Станкевичем (который дал ему
ставшее крылатым имя "неистового Виссариона"), вошел в его кружок, где были заметны поэты И. П.
Клюшников, В. И. Красов, К. С. Аксаков. Позднее к кружку примкнули М. А. Бакунин, будущий
революционер-анархист (1836), В. П. Боткин (1835), М. Н. Катков (1837). Станкевич оказал большое
влияние на Б. своей глубокой и гармоничной натурой, впервые познакомил его с немецкой философией,
прежде всего -- с учением Ф. Шеллинга; особенно важно было для друзей представление о наличии
всеохватной целостной идеи и о превосходстве искусства над наукой. Понятие всеобщей идеи помогло
позднее Б. освоить гегелевский "абсолют" и научило его типологизировать общественные и
литературные явления, а также возводить до общефилософского смысла и значения личные чувства и
поступки (последнее ярко отразится в многолетней переписке Б. с Бакуниным и Боткиным). В кружке
культивировались любовь и внимание к ближнему, духовное и нравственное самоусовершенствование,
углубленное изучение эстетики и художественной литературы. Характерны были высокая оценка Н. В.
Гоголя, прохладное отношение к позднему Пушкину, ирония по адресу эпигонов романтизма (Н. В.
Кукольника, А. А. Бестужева-Марлинского, В. Г. Бенедиктова, А. В. Тимофеева). Вскоре эти суждения
будут развиты в статьях Б.
С 1833 г. Б. стал сотрудником, а с 1834 г.-- помощником своего бывшего профессора Н. И.
Надеждина, редактора журнала "Телескоп" (1831 -- 183G). В еженедельном приложении к "Телескопу" -"Молве"
Б. дебютировал в 1834 г. своей первой значительной статьей (фактически -- цикл из 10 статей)
"Литературные мечтания".
В этой ранней статье уже ярко проявились характерные черты Б.-критика: максимализм, суровая,
повышенная требовательность к анализируемым произведениям в свете идеала. Основной признак, по
которому определяется ценность произведений,-- народность литературы. Для народности мало
"простонародности", изображения сцен из жизни "низших слоев", необходима "целая идея народа" (Т. I.-
С. 92), а высшие сословия оторвались от народной жизни, подражают чужим культурам; им
необходимо сближение с народом. Поэтому и возникает максималистский тезис статьи, несколько раз
повторенный; "У нас нет литературы".
С точки зрения народности Б. предпринимает исторический обзор русской литературы и
выделяет четыре периода: Ломоносовский, Карамзинский, Пушкинский, новый. Интересно, что
современный, послепушкинский (а Пушкин еще был жив!) период не получает имени главы. Первые два
периода рассматриваются как лишенные истинно народной литературы (лишь Державин подготавливал
таковую), да и Пушкинский этап в этом отношении автор не очень-то жалует. Все надежды Б. возлагает
на новый период, когда, наконец, народность станет "альфою и омегою".
Критический метод юного Б. еще романтический и идеалистический: литературные явления
рассматриваются не столько в их реальных взаимосвязях и в их реальной ценности для своего времени,
сколько с позиций теоретического нормативного идеала. Но уже в первой статье зрели зерна историзма:
критик исследует творчество Жуковского и Батюшкова не только как предшественников Пушкина по
времени, но и как поэтов, подготовивших его появление (эта идея потом будет подробно развита в цикле
статей о Пушкине). Так элементы историзма впоследствии привели Б. к реалистическому методу.
Следующим этапом в развитии критика оказалась большая -- тоже обзорная -- статья "О русской
повести и повестях г. Гоголя ("Арабески" и "Миргород")" (1835). "Литературные мечтания" создавались
при главенстве идеи народности, вторая статья -- под лозунгом действительности. В "Литературных
мечтаниях" сама верность действительности как бы вытекала из принципа народности: "...наша
народность состоит в верности изображения картин русской жизни" (Т. 1.-- С. 94). Во второй статье,
наоборот, истинность приводит к народности: "...если изображение жизни верно, то и народно" (Т. I.-С.295;
здесь и далее курсив принадлежит цитируемым авторам).
Благодаря этому принципу ("пафос действительности") Б. впервые разделил литературу на две
Стр.1