ТРУДНОСТИ ПОЗНАНИЯ И ПЕРЕВОДА* В отечественной культуре отношение к переводу ни когда не было «избирательным» — выбор переводимых источников не был связан, как в Западной Европе, с нуж дами богословских, правовых и позднее— моральных дисциплин. <...> За вышенные надежды, возлагавшиеся на перевод, приводи ли к тому, что любое реформаторское или революционное движение начиналось не с собственных деклараций, а с появления переводной книги. <...> В советское время требование однозначного понима ния, достигаемого единожды и навсегда, довлело пере водческой и комментаторской деятельности. <...> Если прежде перевод и другие формы интеллектуальной работы с произведением долж ны были помогать научному изучению последнего, то те перь они выполняли скорее просветительскую задачу. <...> Советская школа перевода была нацелена на то, что бы приспособить переводимые произведения к привыч кам отечественной культуры. <...> Сведение чтения к вырази тельному образу, а обсуждений написанного — к попут ным размышлениям заставило толковать произведения лишь на фоне последующей традиции (отчасти, чтобы школьники не задавали лишних вопросов), а традиция, внутри которой они были созданы, казалась словно бы уже раз и навсегда понятой. <...> Воспитанные так читатели стали читать массовую беллетристику также наедине и внимательно, «высказы вая свои мысли по поводу прочитанного» и размышляя по ходу действия. <...> Поэтому массовый читатель у нас обычно недостаточно знает поэзию (притом, что совет ская школа перевода полагала главной своей заслугой пе ревод всей мировой поэзии) — поэзия в большинстве слу чаев не подразумевает такого порядка чтения. <...> Вырабаты вавшаяся десятилетиями культура чтения затруднила и восприятие новейшей философии, в которой сюжет раз вития мысли сведен к минимуму, а ключевое значение приобретают драматичное столкновение понятий и на стойчивая модификация самого языка. <...> Многие читатели <...>