Владимир ХАЗАН РАССТОЯНИЕ РАЗЛУКИ Осип Мандельштам и литература русской эмиграции Определяя в своем беглом отзыве на выход собрания сочинений О. <...> — «Мандельштам — это последняя классическая роза рус ской поэзии»2 действовал в соответствии с ным в эпоху русского Ренессанса, испытавшего подлин ный голод по мировой культуре и удовлетворявшего его поиском «заинтересованного собеседника». <...> Среди поэтовсовременников, которые, не будучи сами эмигрантами, сыграли «архетипическую» роль духовных лидеров эмигрантского поколения и тем са мым — независимо от собственной воли — превратились в «собирателей» творческих сил беженского рассеяния в не кое целостное единство, одним из первых необходимо на звать имя Осипа Мандельштама. <...> «Расстояние разлуки», о котором Мандельштам писал в статье «О собеседнике» (1913), хотя и оказалось не столь астрономическим, но в земном, историческом измерении, если говорить о проведенной между тем и этим мирами— метрополией и эмиграцией — линии раздела и размежева ния, его вполне можно было бы приравнять к межпланет ным масштабам. <...> Творческое влияние Мандельштама на поэтовэмигрантов первой волны (а мы говорим прежде всего об эпохе между двумя мировыми войнами) отмеча лось многократно. <...> Терапиано, который знал Мандель штама по Киеву и относил к числу своих фаворитных по 364 этов4 , находил это влияние у Ант. <...> Ладинского («внешняя сторона — фактурный прием, метафорический багаж, при страстие к некоторой тяжеловатости пятистопного ямба (и у Мандельштама — кажущаяся тяжеловатость)»)5 ; о том же он писал много лет спустя в некрологе Ладинского: «В своей поэзии молодой Ладинский отправлялся от Осипа Мандельштама, стихи которого любил больше все го и знал наизусть. <...> Ограничимся здесь только фрагментом из пись ма редактораиздателя ньюйорского альманаха «Воздушные пути» (1960—1967) Р. Гринберга <...> , который после выхода в свет 2й книжки писал Терапиано: 4 «Я <...>