В. Г. Белинский
Посельщик. Сибирская повесть. Соч. Н.Щ.
Белинский В. Г. Собрание сочинений. В 9-ти томах. Т. 1.
Статьи, рецензии и заметки 1834-1836. Дмитрий Калинин.
Вступит. статья к собр. соч. Н. К. Гея. Статья и примеч. к первому тому Ю. В. Манна. Подготовка
текста В. Э. Бограда.
М., "Художественная литература", 1976
OCR Бычков М.Н.
ПОСЕЛЬЩИК. Сибирская повесть. Соч. Н. Щ. Автора "Поездки в Якутск". С.-Петербург. В т.
Конрада Вингебера. 1834. Издание А. и И. Лазаревых. III. 151 1.
С некоторого времени в нашей литературе появился особенный род романов, которые пишутся с
какою-нибудь предположенною полезною целию; эти романы называются нравоописательными,
сатирическими, административными, историческими, политико-экономическими, учеными и пр.; но мне
кажется, что их всего лучше назвать заказными, ибо, подобно платью и сапогам, они работаются на
всякую мерку, заранее снятую. Разумеется, в изделиях сего рода басня или содержание ничего не значит,
ибо служит только рамою, в которую вставляются диссертации на разные ученые предметы. Эта басня
или содержание во всех романах бывает одна и та же, независимо от народа и эпохи, к которым она
относится: какой-нибудь чувствительный и великодушный шут, герой добродетели вроде Эраста
Чертополохова2, ищет руки и сердца какой-нибудь Дульцинеи; им мешают, их разлучают какие-нибудь
злодеи, какие-нибудь изверги естества, в лице корыстолюбивого опекуна или жестокосердых родителей;
но наши герои не унывают, и после многих разлук, неудач и опасностей соединяются навеки и начинают
жить да поживать да добра наживать. Бедный читатель зевает, морщится, клянет сквозь слезы и глупого
любовника, и приторную героиню, и негодяев-разлучников, которые, вопреки здравому смыслу и назло
вольному мученику, мешают - веселым пирком да и за свадебку. Но не жалейте слишком этого читателя;
он не в потере: венец есть награда добровольного мученичества. За свою скуку, за свою зевоту он
избавляется от ужасной необходимости читать и изучать систематические ученые и учебные книги и,
лежа у себя на постеле, в домашнем дезабилье, узнает, например, некоторые подробности Стрелецкого
бунта при Петре Великом, узнает, что и в Камчатке бывает свое лето 3, узнает, что Пекин - главный город
Китая, что Алжир - в Африке и тому подобные истины. Наш век - чудный век: никогда удобства жизни и
средства к выполнению самых дорогих желаний самыми дешевыми средствами не были так легки и
доступны для всех и каждого. Скоро бедные перестанут завидовать богатым: вы абонируетесь у Семена,
Эльцнера, Глазунова - и вот вам за какие-нибудь полтораста, двести рублей в год все сокровища
европейского и российского гения; вы жертвуете, в продолжение шести лет, в разные сроки сто
восемьдесят рублей - и, не топча порогов университетских аудиторий, не добиваясь ученых степеней, не
ломая головы над немецкими и французскими грамматиками и словарями, знаете все, что знает какойнибудь
многоученый профессор немецкого университета, и между прочими диковинками знаете звание,
производство в чины и лета жизни Ломоносова;4 издается ученая книга: она вам необходима, но по
своему объему дорога, не по вашему карману; не печальтесь: она выходит тетрадями (par livraisons), а эти
тетради продаются по гривеннику, много по двугривенному; откажите себе в удовольствии проехать
несколько раз на ваньке - и книга ваша. Слава нашему веку! Но этим еще не все кончилось:
промышленность пошла далее. Вы, может быть, не знаете языков и потому не можете читать иностранных
произведений; вы, может быть, человек деловой - вам некогда читать и русских книг; вы, может быть,
немножко ленивы или имеете антипатию к скучным нынешним путешествиям и ко всему, что отзывается
тяжелою ученостию, а между тем не хотите отстать от века и прослыть невеждою: не отчаивайтесь - к
вашим услугам романы, о которых я говорил выше сего. Легкое средство! прекрасное средство! Что вам
угодно знать? Историю, географию, статистику, политическую экономию, философию, физику, химию?
Вы все это будете знать - уверяю вас; только не ленитесь читать романов и повестей гг. Булгарина, Греча,
Масальского, Калашникова, Барона Брамбеуса и мн. др. Одному только не выучитесь вы из них -
математике. Ох, эта проклятая математика! сердит я на нее: как ни бьюсь, а не лезет в голову! Гг.
русские романисты! напишите, бога ради, математический романчик; уроки математики ныне очень
вздорожали: ваш роман скоро разойдется!..
Стр.1