Ю. И. Айхенвальд
Анна Ахматова
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/ahmatova/aihenv_ahmatova.html.
"Четками" назвала Анна Ахматова свой известный сборник; и это правильно, потому что в ее
поэзии много молитвенности и стихи ее - четки, или амулеты, которые должны бы охранять ее от
нечистой, от злой силы (в нее она верит), но которые не уберегли ее от навождения любви. И про любовь
свою, злополучную и неутоленную, рассказывает она миру. Очень интимен дневник ее творчества, но эта
интимность интересна: она вышла за пределы личной исповеди, так как вообще все то, что понастоящему
и до дна лично, тем самым и общественно; субъективное, совершая свой кругооборот,
возвращается к объективному. Анна Ахматова любит свое имя, "сладчайшее для губ людсхих и слуха", и
своей поэзией она заставила полюбить его и других. Она явила образ женской души, которая приняла
любовь как отраву, недуг и удушье. Перед нами - страдалица любви; и оттого "словно тронуты черной,
густою тушью тяжелые веки" ее. В этой жертвенной любви, которая не ликованьем и радостью, а
надгробным камнем легла на жизнь, в этой любви на погосте, "всего непременней - полынь". Что же
удивительного, если сама Ахматова признает свой голос незвонким? Грустный голос ее, действительно,
незвонок, но он - такого чарующего тембра, какого никогда еще не слыхала из уст своих поэтесс русская
литература. И если писать о стихах всегда значит переписывать стихи, то это особенно применимо к ней,
автору "Вечера" и "Подорожника": так задушевны и проникновенны интонации ее некнижной, чистой
русской речи, что хочется только слушать и слушать "стихов ее белую стаю", а не говорить о ней языком
нашей охлаждающей прозы. К тому же трудно уловить и формулировать особенности ее стихотворений,
их своеобразную ритмику и композицию - эти неожиданные, но убедительные, эти не логические, но
тонко психологические переходы от слов настроения к словам описания, от души к природе, от факта к
чувству, эти волнующие ассоциации, которыми она навсегда - и для себя, и для читателей - связала свои
душевные состояния с какой-нибудь выразительной подробностью пейзажа, обстановки, быта, с какойнибудь
характерной деталью пережитого явления. Она искусно подбирает другим незаметные признаки
соответственного момента, она "замечает все, как новое", так что внутренний мир ее не просто
обрамляется внешним, а сходятся они воедино, в одну слитную и органическую целостность жизни.
Легкий жест, движение, та или другая наружная примета лучше всяких излияний обрисовывает ее душу.
Разве, например, вся горькая растерянность и смущенность последней встречи не сказываются в этом
штрихе: "я на правую руку надела перчатку с левой руки"? И в контексте стихотворения, где звучит
осенний мотив:
Память о солнце в сердце слабеет,
Желтей трава;
Ветер снежинками ранними веет
Едва, едва -
разве пуст, разве не заполнен эмоциональным содержанием переход или промежуток между
первыми двумя и последними двумя стихами вот в этой строфе:
Ива на небе пустом распластала
Веер сквозной.
Может быть, лучше, что я не стала
Вашей женой?
И разве мы не чувствуем, какая симпатическая связь ощущений и вещей породнила между собой
следующие строки:
Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем?
Стр.1