Юрий Григорьевич Слепухин
КИММЕРИЙСКОЕ ЛЕТО
Роман
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА 1
Проснувшись, Ника сразу вспоминает о не выученной накануне физике, и день
начинается с ощущения глубокой враждебности всего окружающего. Мать
отдергивает штору и распахивает окно настежь, затопив комнату блеском и
свежестью солнечного майского утра; однако веселее от этого не делается - всякому
понятно, что показное великолепие природы лишь обманчиво прикрывает собою
мрачную сущность мироздания. Сущность, которая не может не вызывать
решительного протеста.
Протестуя всем своим видом, Ника не спеша бредет в ванную - нарочно не спеша,
хотя времени остается не так уж много. Купанье отчасти примиряет ее с
действительностью, но потребность в протесте остается. Ника плещется под душем,
не заправив в ванну край полиэтиленовой занавески, бросает мыло там, где ему
лежать не годится, и оставляет незавинченным тюбик "Поморина" - все это в знак
протеста. Она прекрасно знает, что с рук ей это не сойдет, что опять придется
выслушивать нотации и рассуждения об упрямстве, неряшливости и иных пороках, и
уже заранее возмущается вечными придирками старших.
Одеваясь у себя в комнате, она тоже протестует. Вчера предсказывали переменную
облачность с возможным понижением температуры, и сейчас мать напоминает ей об
этом, приоткрыв дверь. Ника отвечает громким театральным вздохом, показывая,
что терпение ее уже на исходе, и начинает выбирать белье самое легкое и самое
нарядное. Потом натягивает самые тонкие чулки - не потому, что ей так уж приятно
носить скользкий тугой дедерон, а просто чтобы лишний раз доказать, что в
шестнадцать лет человек (обладатель паспорта) имеет право на самоутверждение.
Едва она, самоутвердившись и до шелкового блеска расчесав щеткой рассыпанные
по плечам волосы, появляется в столовой с царственным видом и высоко открытыми
мини-юбкой ногами, как снова вспыхивает все тот же вечный конфликт поколений.
Кто вообще ходит в таком виде в школу, спрашивает мать, на что Ника отвечает -
безукоризненно вежливо, но с убийственным подтекстом, - что все нормальные
люди именно в таком виде и ходят. Явиться в класс в вечерних чулках, говорит мать,
раньше это и в голову бы никому не пришло, но дочь - еще вежливее и еще
многозначительнее - возражает, что раньше им не приходило в голову слишком
многое и еще вопрос, стоит ли этим так уж гордиться. После чего отец, до сих пор не
принимавший в конфликте прямого участия, грубовато велит ей помалкивать и
заняться завтраком, если она не хочет опоздать.
Стрелки часов, действительно, неумолимо приближаются к восьми, и мать,
спохватившись, убегает в кухню - ей уходить на работу позже, но нужно успеть
1
Стр.1
приготовить кое-что к вечерней стряпне Ника, окончательно обиженная на весь свет,
намешивает в чай полбанки сгущенного молока и тянет этот сироп с блюдечка, как
всегда делает баба Катя, со страшным шумом и хлюпаньем - только для того, чтобы
нарваться на очередное замечание и тогда с вызывающим видом возразить: "А что
такого, интересно, я делаю?" Но все ее усилия на этот раз пропадают даром: у матери
в кухне гудит какая-то техника, а отца, сидящего напротив, подобными штучками не
проймешь. Он и сам довольно шумно прихлебывает свой кофе, не отрываясь от
бумаг и делая на полях пометки тонким красным фломастером.
- Ну, все, - говорит он без пяти восемь и, собрав бумаги, щелкает массивными
замками итальянского "дипломата" крокодиловой кожи. - Давай кончай, Вероника, и
спускайся, я пока прогрею. Хороши мы с тобой будем, если аккумулятор сел за ночь.
Мамочка, ау-у, я пошел!
Ника выносит в кухню поднос с остатками завтрака и снисходительно целует мать.
Конфликты конфликтами, но в общем они ладят, - с родителями, надо признать, ей
еще повезло, бывают ведь и вовсе ископаемые.
- Ну, беги, беги, - строго говорит мать, втайне любуясь дочерью - Деньги на обед
есть? Ничего не забыла?
- Мамуль, я, кажется, не маленькая...
Чтобы на этот счет не осталось никаких сомнений, Ника, поплотнее прикрыв дверь
кухни, успевает еще забежать в спальню родителей и слегка надушиться, со знанием
дела выбрав на туалетном столике самый запретный из флаконов. Горьковатый
аромат "Митсуко" значительно прибавляет ей уверенности в себе, но, увы,
ненадолго: в лифте она вспоминает, что помимо физики ее сегодня наверняка
вызовут и по географии, что задана была на сегодня экономика пяти стран
Латинской Америки, а ее представление об этом экзотическом континенте
основывается главным образом на записях мексиканской и бразильской эстрады.
Хоть бы и в самом деле сел аккумулятор, думает она с надеждой, троллейбусом в
школу, пожалуй, уже и не успеть.
Но аккумулятор не сел, светло-серая "Волга" ждет у подъезда, нетерпеливо урча
прогретым двигателем.
- Ты можешь хоть раз в жизни поторопиться? - раздраженно кричит отец. - Каждое
утро, понимаешь, одно и то же!
Ника с обиженным видом садится рядом с ним.
Погода великолепна, никакого похолодания, скорее всего, не будет, но уж лучше
бы дождь со снегом, нем это лицемерие Судьба уготовила тебе минимум две двойки,
а вокруг все ликует, словно мир и в самом деле устроен как надо...
Подавив вздох, Ника косится на отца, на его руки, так уверенно лежащие на руле.
Вот уж кого явно не тревожат мысли о несовершенстве мироздания. Машина
проходит под высокой аркой; мягко притормозив, пересекает тротуар и, попетляв по
довольно сложной схеме выхода на главную приезжую часть Ленинского проспекта,
устремляется с общим потоком движения направо - в сторону Ломоносовского.
Здесь она, непрерывно сигналя левой мигалкой, переходит из ряда в ряд, чтобы
выскочить на перекресток в крайнем левом; потом, дождавшись зеленой стрелки,
взвизгивает покрышками в крутом развороте и, быстро набирая скорость, мчится
обратно - к Калужской заставе, к центру.
Спидометр уже показывает семьдесят, серая "Волга" идет у самой кромки
разделительной полосы. Занимать крайний левый ряд - даже если все справа
свободны - таков стиль езды Ивана Афанасьевича Ратманова. Его маленькая
слабость, если хотите, которую он иной раз позволяет себе на державной шири
Кутузовского проспекта. А уж здесь-то, дома, где его каждый инспектор знает в
лицо... Поезди-ка вот так круглый год ежедневно, в одно и то же время, невольно
перезнакомишься со всей районной ГАИ.
2
Стр.2
Иногда, впрочем, привычный маршрут меняется: на углу Ломоносовского светлосерая
"Волга" делает правый поворот, потом еще один перед самым университетом,
по проспекту Вернадского взлетает на мост и проносится над излучиной Москвыреки
- мимо гигантской чаши Лужников, пестрых павильончиков ярмарки у
Фрунзенского вала, стеклянно-бетонной коробки гостиницы "Юность". Этим путем -
по Комсомольскому проспекту, Зубовскому и Смоленскому бульварам - получается
несколько ближе, и Иван Афанасьевич ездит так, если очень уж плохая погода или
предстоит особо трудный день в министерстве. Обычно же он предпочитает более
длинный путь через Калужскую заставу и Замоскворечье - это дает возможность
каждое утро побыть с дочерью лишние четверть часа. Глупо, конечно, школу надо
было сменить, а не таскаться теперь с Ленинского на Ордынку, но не захотела.
Столько лет, мол, там проучилась, не привыкать же к новому классу за два года до
аттестата. Из двух, кстати, уже остался один. Эх, время, время. Ладно, пускай ездит,
ему только лучше - по вечерам они почти не видятся, а контактов с детьми терять
нельзя, в наше время это ни к чему хорошему не приводит...
Контакты, думает он скептически и, оторвав взгляд от стоп-сигналов идущего
впереди "Москвича", посматривает вправо - на этот надменный девчоночий профиль
в обрамлении гладких темных волос, подрезанных на лбу блестящей прямой челкой.
Сидит, молчит, о чем-то, наверное, думает... А о чем - поди узнай. О школьных
своих делах сама ничего не расскажет, а начнешь спрашивать - один ответ:
"Нормально..."
Задумавшись, он едва не выезжает на желтый свет - "Москвич" успел проскочить, а
"Волга", резко клюнув носом, замирает у самой пешеходной дорожки.
- Вот так, - говорит Ратманов, доставая сигарету, и вдавливает в гнездо кнопку
прикуривателя. - С тобой доездишься.
- А при чем тут я, интересно?..
- Будет у тебя взрослая дочка, тогда поймешь, при чем. Ну-ка, наклонись ко мне...
Опять у матери на туалете шуровала?
- И не думала вовсе, это мои. Пап, а американцы действительно собираются этим
летом высадиться на Луне?
- Да, если не свернут программу...
- Какую программу?
- "Аполлон", какую же еще...
Красный глаз светофора гаснет, под ним вспыхивает желтый и почти сразу
сменяется зеленым. Машина, присев на задних рессорах, хищным прыжком кидается
вперед.
Мокрый после поливки асфальт во всю ширь располосован утренними тенями,
свежий майский ветер врывается в открытые с обеих сторон окна. Впереди,
полыхнув на солнце стеклами и хромировкой, сворачивает к воротам Академии наук
черная "Чайка" - величественно, словно швартующийся корабль.
- Келдыш на работу едет, - снисходительно замечает Ника.
Отец удивленно поднимает брови.
- С чего ты взяла, что это Келдыш?
- Не знаю, очень уж торжественно его везут. Бывают женщины-академики?
- А почему нет, у нас женщины равноправны.
- Ну, это уж вообще... сдвиг по фазе, как говорит Светка. Всю жизнь учиться! Я
думаю, это они от недостатка личной жизни.
- Что-что?
- Понимаешь, я читала про Елизавету Английскую, не теперешнюю, а ту, раньше,
при Марии Стюарт. У нее было неблагополучно с личной жизнью, и поэтому она
всю энергию вкладывала в государственные дела...
3
Стр.3