И до истории дотронуться рукой... (220,00 руб.)

Стр.1

Стр.1

Стр.1

Стр.1

Стр.1

ЮРИЙ БАРАНОВ И ДО ИСТОРИИ ДОТРОНУТЬСЯ РУКОЙ Сборник очерков СОДЕРЖАНИЕ Корни Волоколамск: на стыке трѐх миров Дюдьково6 смерть и бессмертие праведника Сергея Танеева За Окой - ужас Венеции Прорыв из Подлипок в Королѐв Дмитлаг: рабы и монстры Империя начиналась в Гжели Русский сфинкс из лопасни Пешком из Тарасовки в Голливуд Король авторской песни Лик пиявки над центром мира Слияние трѐх банд 22 июня - ломка идей Надо ли вспоминать о Лотошинском районе И до истории дотронуться рукой Шпиона брали в Вербилках Потомок Рюрика сел не в свои сани Три сюжета из 1920-го Можайск-1619: возвращение Филарета От Британской Волги до Сибирской Панамы Песня Василия Александрова КОРНИ Когда я был подростком, в конце Отечественной войны, семья наша, как и многие другие москвичи, получила за городом, по Савѐловской дороге, участок под картошку. Ездил туда и я с тяпкой и лопатой. По дороге из окна присмотрел то ли озеро, то ли пруд, в котором купались пацаны, и вскоре его освоил. Мог ли я тогда предположить, что на наших огородах взметнутся московские кварталы, а на месте того самого пруда будет построен дом, в котором я вот уже четвертый десяток лет живу и где, видимо, окончу свои дни. И меня нисколько не удивляет, когда в каких-нибудь исторических книгах встречаешь упоминание "подмосковного сельца Кудрино", только радуюсь, что историческая память сохранилась в названии Кудринской площади (при советской власти она называлась площадью Восстания). Собственно, все восемь с половиной веков град Москва, возникший на холме, который мы нынче называем кремлѐвским, рос, как древесный ствол, концентрическими кругами, поглощая "загород". И когда мы говорим о Подмосковье, всегда нужно четко представлять себе границы того времени. Помнить, что в начале ХVII столетия самозванец Лжедмитрий II, прозванный Тушинским вором, базировался со своим двором не у метро Тушинская, а в подмосковном селе Тушино. Или (возьмем другой пример) тот факт, что двумя веками ранее татарский хан Едигей грозил Москве из Коломенского, не означает, что он входил в русскую столицу. 1

Стр.1

ВОЛОКОЛАМСК: НА СТЫКЕ ТРЁХ МИРОВ Города стоят на своѐм месте, конечно, однако наше восприятие их местонахождения меняется. Вот и Волоколамск, воспринимаемый сейчас глубинным русским городом, бóльшую часть своей почти девятивековой истории был городом пограничным. А раз так, то не мог он, Волоколамск, не приобрести особых черт, свойственных городам, с которых видны разные берега. Это и бойкость ума, и повышенная способность к анализу, и обострѐнное чувство долга... Кто не согласен – пусть поживѐт в пограничном городе с полтысячи лет. Знаменитая сцена в корчме из оперы Мусоргского «Борис Годунов» происходит на литовской границе. Забавно, что многие современные посетители театра полагают, что дело происходило где-то «неподалѐку от Вильнюса». Между тем во времена Смуты, то есть в начале XVII столетия, недалеко от этой границы, но уже на нашей территории находился Смоленск, а в более раннее время граница с Литвой проходила гораздо восточнее. Бывал в Литве и Волоколамск. Правда, надо сделать одно замечание. Было бы не совсем точным говорить, что эта граница всегда была русско-литовской в национальном смысле: дело в том, что сама Литва долгое время была русской. И тут надо вернуться немного назад. После монгольского нашествия (1237) Русь, попавшая в вассальную зависимость от Золотой Орды, сильно ослабла и не могла, как раньше, должным образом охранять свои западные рубежи. Этим воспользовались алчные соседи, особенно полудикие тогда литовцы, еще не изжившие у себя язычество. В тяжкие для Руси времена татарского ига небольшое поначалу болотное княжество Литовское распухало от беспрерывных захватов. Оно присоединило к себе много исконных русских земель (современную Белоруссию, часть современной Украины с Черниговом и Киевом, западную часть нынешней России) и… потеряло свое национальное лицо. Оно даже стало называться Литовской Русью и, когда московский великий князь Иван III провозгласил себя государем всея Руси, выражало протест: мы, мол, тоже Русь. Дело в том, что приобретала Литва земли, населенные в основном русскими людьми, которые постепенно стали преобладающей частью населения Великого княжества Литовского; русские законы, обычаи, русская культура определяли жизнь этого государства. В основном, но не полностью, конечно. «Чаша исторических весов немало времени колебалась между Москвой и Вильной, – считает знаток вопроса историк и писатель Андрей Иванов, автор интереснейшей книги «Третий Рим». – И были важные предпосылки для того, чтобы Вильна перевесила: великое княжество Литовское превосходило владения Москвы и размерами, и богатством. Земли у него были плодороднее, войско многочисленней. Наконец, за спиной Великороссии, в непосредственной близости к ней, находилась Золотая Орда, от набегов которой ядро Литовского княжества было надежно укрыто – и московскими землями, и своими собственными окраинными владениями. С переменным успехом шло соперничество Москвы и Вильны за то, чтобы объединить под своим скипетром всю Русь – и Великую, и Малую, и Белую, и Черную. И в том, что победила Москва, быть может, определяющую роль сыграла приверженность русских людей к Православию. Ибо ухищрением католиков-папистов владетели Литвы постепенно пошли на всѐ большее сближение с католической Польшей… Уния Польши и Литвы, с течением времени всѐ углублявшаяся, усиливавшиеся гонения на Православие, стремление окатоличить не только знать, но и простой народ – всѐ это привело к тому, что исконно русские земли, входившие в состав Литовского государства, стали тяготеть к Москве. На сторону московских государей стали переходить удельные князья со своими дворами, а подчас и с земельными владениями…» 1

Стр.1

ЗА ОКОЙ – УЖАС ВЕНЕЦИИ В течение нескольких веков наша милая, мирная и любимая Ока была границей ужаса. Оттуда налетали крымчаки, разоряли города и сѐла и уводили людей в рабство. Особенно страшными были XV и XVI столетия. По подсчѐтам историков, всего за три в половиной века, с XIV по XVII, из русских земель через Крымское ханство было уведено в полон от трѐх до пяти миллионов человек! И это при 5-7-миллионном населении страны! Как ни странно, в те далѐкие времена, не знавшие ни авиации, ни железных дорог, ни автомобилей, Крым казался гораздо ближе расположенным к Московии, чем нынче. По ощущениям наших предков, Крым начинался сразу за Окой – в том смысле, что Ока была границей Дикой Степи, откуда в любой момент могли налететь крымские хищники. Они совершали набеги небольшими отрядами регулярно, крупными ордами – время от времени. Например, хан Девлет-Гирей ходил на Русь со 120 тысячами всадников; ядро его воинства составляли части регулярной турецкой армии, янычары в том числе, кроме них и, естественно, крымских татар, в его набегах участвовали ногайцы и всякий многоплемѐнный сброд, среди которого отметим итальянцев, прежде всего генуэзцев, владевших колониями в Крыму. Многочисленные российские отпускники, отдыхавшие на черноморском побережье, наверняка бывали на развалинах генуэзской крепости в Судаке; но далеко не все поняли (потому что им злонамеренно не объясняли), а чем, собственно, промышляли в Крыму заморские гости. Торговля – слишком расплывчатый термин для этого. А работорговля «почему-то» редко упоминается и в объяснениях экскурсоводов, и в туристических справочниках, да и в школьных учебниках тоже. Обычно в энциклопедиях к термину «работорговля» прилагается справка о вывозе негров из Африки в Америку. А ведь наш народ пострадал от работорговли не меньше Африки. В раннем Средневековье, задолго до монгольского нашествия, на восточноевропейских равнинах за рабами охотились пришельцы с Запада. Это считалось делом богоугодным – христиане ловили язычников якобы затем, чтобы обратить в истинную веру. После крещения Руси ловля рабов-христиан формально не одобрялась, но фактически происходила. А покупать их у язычников-литовцев и вовсе не считалось зазорным. Центром славянской работорговли на Западе была Прага; правда, об этом можно прочесть только в специальных, но не популярных изданиях, об этом не рассказывают чешские экскурсоводы, когда водят туристов по своей столице. Не рассказывают и о том, что в пражском гетто искусные по средневековым понятиям врачи специализировались на кастрации пленников: на евнухов в восточных гаремах был огромный спрос, а ислам не считал богоугодным делом оскопление людей. Позднее этот «товар» сильно вздорожал и в странах Запада, особенно в Италии – возникла мода на пение кастратов. Этим искусством так увлеклись европейцы в эпоху расцвета гуманизма, что папа римский даже объявил кастрацию богоугодным делом. У многих юношей и мальчиков, схваченных в русских и польских землях, были сломаны судьбы в дьявольском треугольнике пражское гетто - итальянская опера - восточный гарем… Но вернѐмся на Оку, на границу Руси и Дикой Степи, откуда пѐрли и пѐрли охотники на людей. «Наибольшее беспокойство причинял Москве Крым по своей связи с турками, которые завоевали его в 1475 году, – писал наш знаменитый историк Ключевский. – Прикрытый широкими пустынными степями. Отрезанный от материка Перекопью (ныне мы говорим – Перекоп), широким и глубоким шестивѐрстным рвом, прорезывающим узкий перешеек, с высоким укреплѐнным валом, Крым образовал неприступную с суши разбойничью берлогу. Литвин Михалон, писавший о татарах, литовцах и москвитянах в половине XVI века. Насчитывает в Крыму не более 30 тысяч 1

Стр.1

ПРОРЫВ ИЗ ПОДЛИПОК В КОРОЛЁВ В августе и в ноябре 1933 года в Подмосковье без особой огласки, но и без военного оцепления, которое применяется для охраны секретов, были проведены первые пуски жидкостно-реактивных ракет. У истоков этого дела стояли Фридрих Артурович Цандер и Сергей Павлович Королѐв. Цандер скончался в марте того же 1933-го, но вторая, «ноябрьская» ракета создавалась по его замыслам, еѐ доводили до ума его ученики. Сохранилось свидетельство, что когда будущие ракетчики в первый раз собрались в ходе создания ГИРД (группы изучения реактивного движения), Цандер воскликнул: «Вперѐд, на Марс!» Это принципиально важный момент. И Цандер, и его молодой коллега Королѐв (в тридцать третьем ему было 27 лет), и другие примкнувшие к ним энтузиасты – все считали себя последователями великого мечтателя Константина Эдуардовича Циолковского. Они бессчѐтное число раз повторяли его слова о том, что Земля – колыбель человечества, но нельзя же вечно жить в колыбели. Они мечтали о полѐтах к звездам, прекрасно понимая, что до этого очень далеко, что сначала надо «просто» вырваться за пределы земного тяготения. Больше, чем кто-либо другой, они понимали, как сложно решение этой начальной, «простой» задачи. И ещѐ – они хорошо представляли, в каком времени живут. Они понимали, что мир расколот не только на мир капитализма и мир социализма, но что капиталистические страны готовы вцепиться друг другу в глотку, и что в единственной на земле «стране социализма» идѐт ожесточѐнная внутренняя борьба. 1933 год – это судороги мирового экономического кризиса, это приход к власти Гитлера, это японский разбой в Китае, это ужасы коллективизации в СССР. В тех исторических условиях только военное ведомство могло дать мечтателям возможность работать. Ведь разработка летательных аппаратов – дело дорогостоящее, очень дорогостоящее. С августа 1932 года группы Цандера и Королѐва финансировались Управлением военных изобретений РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии). В сентябре 1933-го был создан первый в мире Реактивный научно-исследовательский институт. Тогда же Королѐв начал работать над созданием ракетопланѐра и крылатой ракеты. Термин «крылатая ракета» вошел в сознание миллионов людей лишь несколько десятилетий спустя. А первое успешное испытание крылатой ракеты класса «земля-земля» состоялось в январе 1939-го. До того, в 1936, 1937 и 1938 годах, состоялось несколько десятков пусков, но – не слушалась ракета своих создателей, летела не туда, куда они хотели… В феврале 1940-го летчик Владимир Фѐдоров совершил первый полѐт на аппарате с реактивным двигателем. Уже шла Вторая мировая война. Ракетоплан был поднят в воздух самолѐтом-буксиром, затем на высоте 2600 метров ракетоплан отцепили, Фѐдоров включил ракетный двигатель и продолжил полѐт. Для воздушных боѐв такая машина ещѐ не годилась. Первый «настоящий» реактивный истребитель поднялся в воздух уже во время Великой Отечественной – в 1942-м. За штурвалом сидел известный лѐтчик-испытатель Георгий Бахчиванджи. Его именем названа подмосковная железнодорожная станция… В жизни таких людей, как Сергей Павлович Королѐв, границы исторических эпох несколько иные, чем у рядового человека. Во всяком случае, войны для них начинаются гораздо раньше, чем тогда, когда о них объявляет диктор по радио. Так было и со Второй мировой и с последующей – «холодной». В окопах и у станков мечтали о том, что скоро спадѐт невероятное военное перенапряжение, а Королѐв уже знал, что темпы работы надо ускорять, потому что на смену одному противнику идет другой, ещѐ более страшный. Страшный прежде всего своим богатством, своей гигантской научно-промышленной мощью. 1

Стр.1

ДМИТЛАГ: РАБЫ И МОНСТРЫ 1937-й был годом юбилейным. Страна готовилась отметить 20-летие Великой Октябрьской социалистической революции, и каждое достижение подавалось как подарок к предстоящему празднику. 4 июля на совместном заседании Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) выступил с докладом один из руководителей НКВД – начальник ГУЛАГа и одновременно начальник строительства канала Москва-Волга Матвей Давидович Берман. Он радостно доложил, что задание партии и правительства выполнено – стройка (крупнейшая на территории Московской области) завершена. Столица СССР стала портом пяти морей! И под бурные аплодисменты было принято постановление: канал Москва-Волга открыть 15 июля 1937 года. Товарища Бермана все поздравляли, его наградили орденом Красная Звезда. Наверное, кое-кто на том заседании удивился отсутствию второго человека на самой крупной подмосковной стройке – начальника ДмитЛага, концлагеря, где содержались строители канала, Зиновия Борисовича Кацнельсона. Не упомянул его в своѐм докладе и Берман, потому что только накануне поставил свою визу на приказе об аресте Кацнельсона. Того взяли по пути на заседание – как говорится, тѐпленького, в парадном мундире и в ярко начищенных сапогах. Правду сказать, герой дня Берман поспел лишь к окончанию грандиозной стройки: основное время ею командовал Лазарь Иосифович Коган, предшественник Бермана на посту начальника ГУЛАГа. Но – нет больше Когана, и лучше не спрашивать, где он. 15 июля для чекистского начсостава МоскваВолгаСтроя стало праздником: наконец-то! Позади пять лет неустанных трудов и забот. Сколько приходилось понукать заключѐнных – ведь именно они, исполняя приказы начсостава, строили канал. А канал – это 128 километров водного пути, три водохранилища, восемь шлюзов и много других инженерных сооружений. Это 100 000 000 кубометров вынутого грунта. Для того, чтобы обойтись практически без техники, понадобилось много зеков. Их содержали в системе концлагерей, носившей общее наименование ДмитЛаг – Дмитровский лагерь. И каждый участок работы становился маленьким островком архипелага ГУЛАГ. Писатель Сергей Голицын, работавший «вольняшкой» на стройке, вспоминает: «Каждый отдельный строящийся «объект» – шлюз, насосная станция, отрезок самого канала – окружался колючей проволокой в два ряда, вдоль проволоки через определѐнное количество метров высились вышки с обозрением во все стороны, там торчали часовые, презрительно называемые «попки», а пространство, окружѐнное колючей проволокой, называлось «зона»; внутрь можно было войти только через вход – «вахту». Там часовой проверял пропуск, пропускал машины с грузом. Впрочем, грузовые машины в большом количестве появились лишь на последнем году строительства, а до того было много лошадей, запряжѐнных в грабарки. В основном вывозка грунта производилась «пер…чим паром», то есть зеками. Один брался за две ручки Маруськи (тачки с грунтом) сзади, другой зацеплял еѐ крюком спереди. Так и тащили вдвоѐм в гору, стараясь изо всех сил, чтобы норму выполнить». Зона ДмитЛага вспорола Подмосковье узкой лентой от столицы до Дубны. Число рабов колебалось. Приказ об образовании ДмитЛага был отдан 14 сентября 1932 года, и к началу следующего, 1933-го, здесь было уже более 10 тысяч зеков. В середине 1935 их было больше всего – почти 200 тысяч. В годы наиболее интенсивного строительства один раб приходился менее чем на метр трассы канала. Всего через ДмитЛаг прошло 2 миллиона человек. По официальным данным НКВД, смертность составляла 17,2 процента, то есть 8873 человек в год при среднегодовой численности 51502 человека. В другом официальном источнике общая цифра погибших указывается меньшей – 22842 человека. Независимые источники утверждают, что на канале полегло 100-120 тысяч человек. Сколько ушло со стройки живыми, но с подорванным здоровьем, никто не считал. 1

Стр.1