Павел Иванович Бирюков
Биография Л. Н. Толстого
том второй
(Date: 24 - 26 декабря 2002, Изд: Павел Бирюков. Биография Л. Н. Толстого, книга первая (Серия
"Гений в искусстве"), М., "Алгоритм", 2000; OCR: Виталий Адаменко)
Rem: Прошу проверить орфографию фрагментов на иностранных языках
Биография Л. Н. Толстого
Том второй
Предисловие автора
Как и перед писанием первого тома, я снова остановился в нерешительности, когда принялся за
перо. Меня пугала непропорциональность моих сил с громадностью и важностью предпринятой работы.
Только поборов в себе все соблазны самолюбия, готовый на всяческое осуждение, я, наконец, решился
продолжать начатую работу. Я знаю, что, несмотря на все недостатки ее, я совмещаю в себе несколько
благоприятных условий, которые, быть может, более не повторятся.
Описывать этот период правильной, честной семейно-эгоистической жизни чрезвычайно трудно.
Мало или вовсе нет выдающихся фактов. То, что в материалах (письмах, заметках, рассказах)
описывается как интересный факт, то большею частью носит характер чисто семейный, интимный, и при
выборе его всегда остается колебание, нужно ли опубликовывать этот факт или отнести его к области
частной, интимной жизни, не подлежащей опубликованию. Конечно, никто не проведет резкой границы
между двумя группами такого рода явлений. И проведенная мною черта далеко не безошибочна. Очень
буду рад, если меня кто-нибудь исправит в интересах самого дела, в интересах красоты и правды
изображения всем нам дорогого лица.
Художественная творческая работа выводит художника из области личной жизни и приобщает его
к жизни мировой, и она ускользает от взоров биографа. С другой стороны, и внутренняя субъективная
работа художника не может быть вполне доступна биографу; большею частью ему бывает открыта только
подготовительная работа художника, самый же процесс творчества навсегда и для всех остается тайной.
Я сделал попытку рассматривать эти факты как явления жизни самого Льва Николаевича, осветив
их и с его личной точки зрения, насколько она мне была доступна, и как явления общественного
характера, указав на главнейшие черты того брожения, которое вызывало в обществе читателей и
критиков появление этих великих произведений. Конечно, и тут не обошлось без промахов, но я сделал,
что мог.
Переходя к периоду духовного кризиса, я остановился в недоумении перед громадностью
предстоящей мне задачи, перед тою ответственностью, которую я беру на себя выставлением этого
огромного и глубокого события тою лишь стороною, которая видна моему несовершенному взору; но, не
имея перед собой более опытного предшественника, я опять был поставлен в необходимость действовать
по способности и готов вперед признать большое несовершенство моей работы.
Я постарался из имевшегося у меня под руками материала выбрать все наименее известное,
которое бы дополнило то, что уже известно, что поведал сам автор в своей неподражаемой "Исповеди",
чтобы картина душевной жизни со всеми ее страданиями и радостями стала, если возможно, еще ярче,
еще рельефнее, и самый момент, изображаемый ею, осветился бы с самых разнообразных сторон. И тут я,
конечно, остановился в бессилии объективного наблюдателя, которому закрыты тайны субъективного
сознания, и только лишь большая, сердечная близость предмета исследования могла дать мне некоторый
ключ к пониманию тайны этого процесса.
Наконец, едва ли не самой трудной задачей этого тома было изображение ближайших моментов
жизни Л. Н-ча 80-х годов отчасти вследствие свежести их в воспоминаниях всех живущих людей, отчасти
Стр.1