Замѣтки о текущей литературѣ.
"Гражданин", No 15-16, 1873
Оригинал здесь -- http://smalt.karelia.ru/~filolog/grazh/1873/aprN1516.htm
I.
Скучно нынче въ литературѣ! Такую первую зам тку мы дѣлаемъ почти невольно, почти со
страхомъ. Но чувство скуки овладѣло нами съ такою силою при видѣ груды современныхъ журналовъ и
книгъ, это чувство было такъ неотвязно и мучительно, что мы принуждены были серьозно задать себѣ
вопросъ: что это значитъ? Не обманываютъ-ли насъ какiя-нибудь личныя пристрастiя и антапатiя? Не
кажется ли намъ?
Нѣтъ, не кажется. Одна мысль о томъ, что для журнальнаго отчета слѣдовало бы читать всѣ эти
современныя произведенiя, наводитъ тоску, въ основательности которой невозможно сомнѣваться. Во
первыхъ, все у насъ длинно и пространно до невозможности, до уродства. Какая-нибудь корреспонденцiя
изъ Клина или Кинешмы тянется въ газетѣ на трехъ-четырехъ столбцахъ мелкой печати. Передовая статья
напечатана крупнѣе, но занимаетъ десять или двѣнадцать столбцовъ. За то наши газеты безпрестанно
даютъ полтора, два листа вмѣсто одного, чего не дѣлаетъ ни одна французская или англiйская газета.
Раскройте книжку нашего толстаго журнала и вы встрѣтите большею частiю однѣ середки произведенiй,
которыя давно начались и неизвѣстно когда кончатся. Иной романъ появляется въ каждой книжкѣ и всетаки
тянется два года и захватываетъ даже часть третьяго. Конечно романы по самой сущности
произведенiя объемистыя; но скажите, отчего ихъ такая гибель? Отчего исчезли повѣсти, -- родъ, который
когда-то такъ любили и такъ справедливо любили? Всякiй, кто чувствуетъ себя сколько-нибудь
беллетристомъ, теперь только и мечтаетъ о романѣ, -- и притомъ о большомъ романѣ, листовъ въ
шестьдесятъ печатныхъ. Даже люди, талантъ которыхъ совершенно ясенъ, которые, напримѣръ, имютъ
спецiально способность писать очерки или сцены (таковы В. Слѣпцовъ, Л. Левитовъ, Н. Успенскiй,
Гл. Успенскiй, Рѣшетниковъ и пр.), даже они пытались, пытаются и навѣрное будутъ пытаться писать
романы. Изъ этихъ усилiй разумѣется выходитъ мало хорошаго.
Ученыя и критическiя статьи нашихъ журналовъ имѣютъ длинноту совершенно
соотвѣтствующую нашей беллетристикѣ. Отдѣльныхъ статей у насъ не пишутъ, а пишется непремѣнно
рядъ статей, и подъ заглавною строчкою вы повсюду съ тоскою увидите: статья первая, статьья
четвертая и т. д. Для сравненiя загляните въ "Revue des Deux Mondes", или въ любой англiйскiй журналъ:
тамъ статья переходящая изъ одного нумера въ другой составляетъ исключенiе; у насъ она общее правило.
Этому странному внѣшнему виду нашей литературы вполнѣ соотвѣтствуютъ ея внутреннiя
качества, какъ оно и должно быть по общему закону природы. Подобнаго многословiя еще не
представлялъ мiръ. По неряшливости, по болтливости и распущенности ни одна литература ни въ какую
эпоху не сравнится съ нашею, -- точно такъ, какъ нигдѣ и никогда еще не было примѣра такого
преобладанiя перiодической печати надъ не-перiодической, какое существуетъ у насъ Каждый какъ будто
хлопочетъ о томъ, чтобы написать побольше, и потому тянетъ, размазываетъ, жуетъ, приплетаетъ все, что
только можно приплести. Романы наполнены совершенно ненужными подробностями и часто вовсе не
представляютъ ничего цѣлаго; статьи имѣютъ фельетонный тонъ и такое же безсвязное содержанiе; даже
нѣкоторыя свѣтила нашей учености заразились этимъ порядкомъ дѣлъ и, сами того не подозрѣвая,
пишутъ лишь то, чтó называется журнальными статьями -- слово почти бранное.
Разумѣется, такой порядокъ не могъ бы существовать, если бы не поддерживался нѣкоторою
дѣйствительною надобностью. Публика требуетъ чтенiя, и именно чтенiя перiодическаго; она вѣчно
жаждетъ чего-нибудь новаго, только-что написаннаго. Отсюда у пишущихъ является надобность какънибудь
наполнять газеты и журналы, производить новое въ такомъ количествѣ, которое имъ вовсе не по
силамъ, тянуть и переливать изъ пустаго въ порожнее. Кто давно уже видитъ эту механику, тотъ право
берется за журналъ безъ особенной охоты.
Но что касается современной литературы, то еще не въ этомъ ея главное зло; ея бѣда, корень ея
скуки гораздо глубже и существеннѣе. Порядокъ многописанiя и усиленнаго наполненiя журналовъ
существуетъ уже очень давно; мы давно привыкли къ нему, такъ что никто почти и не упоминалъ о немъ,
даже говоря о недостаткахъ нашей литературы. Всякiй зналъ, что отъ журнала въ этомъ отношенiи
нельзя много требовать, и искалъ въ немъ лишь того, чтò въ немъ можно было найти. Растянутость,
неряшливость -- все прощалось, потому что среди нихъ мелькала иногда искра живой, оригинальной
мысли, встрѣчалось талантливое художественное произведенiе (на которое въ тѣ времена никакъ не
распространялась индульгенцiя растянутости и неряшливости), попадалось наконецъ стихотворенiе, какiя
ѣ
Стр.1