КИРИЛЛИН В.М.,
доктор филол. наук, профессор
О содержании и составе «Слова о Законе и Благодати»
Невозможно не удивляться тому, как быстро после официального приобщения
древнерусского государства в конце X века к христианской религии русское общество в
лице лучших своих представителей усвоило культуру христианской Европы, —
византийскую и южнославянскую, но отчасти и культуру латинского мира. <...> Плоды этого восприятия проявились спустя всего лишь несколько десятков лет после
крещения Руси, проявились весьма ярко и многообразно в архитектуре, живописи,
законодательстве, в других сферах духовной деятельности. <...> Последнее было бы вряд ли возможно, если б ко времени принятия
ими веры Христовой славянская книжная культура не прошла уже более чем столетний
путь развития; если б в отличие от соседних романо-германских народов у славян не было
общего для них всех и равно им понятного литературного (церковнославянского) языка;
если б своя, исконная, устно-поэтическая традиция не выработала в течение веков
различные жанрово-повествовательные формы, сопряженные с тонким искусством слова,
— например, такие, как былина, сказка, баллада, лирическая песня, плач, поговорка и т. д. <...> Свидетельством
тому служат несколько замечательнейших литературных памятников, возникших в XI —
1
начале XII в., например: «Повесть временных лет» , сказания о благоверных князьях
2
3
Борисе и Глебе , «Житие преподобного Феодосия Печерского» , «Поучение Владимира
4
Мономаха» . <...> Но среди этих шедевров древнерусской словесности чистым светом разума и
5
вдохновения сияет знаменитое «Слово о Законе и Благодати» . <...> В древнерусских рукописных источниках эта удивительная речь традиционно для
средневековья снабжена пространным названием: «О Законе, Моисеом данеем, и о
Благодети и Истине, Иисус Христом бывшии; и како Закон отиде, Благодать же и Истина
всю землю исполни, и вера въ вся языкы <...>
О_содержании_и_составе_«Слова_о_Законе_и_Благодати»._Статья.pdf
КИРИЛЛИН В.М.,
доктор филол. наук, профессор
О содержании и составе «Слова о Законе и Благодати»
Невозможно не удивляться тому, как быстро после официального приобщения
древнерусского государства в конце X века к христианской религии русское общество в
лице лучших своих представителей усвоило культуру христианской Европы, —
византийскую и южнославянскую, но отчасти и культуру латинского мира. Поистине
поражает интенсивность, широта и глубина восприятия русичами всего, что несло в себе
христианство, — мысли, этики, эстетики, права, науки, творческого духа и искусства.
Плоды этого восприятия проявились спустя всего лишь несколько десятков лет после
крещения Руси, проявились весьма ярко и многообразно в архитектуре, живописи,
законодательстве, в других сферах духовной деятельности. Но, конечно же, главным
объектом интереса для русских неофитов стала книжность как сокровищница
христианского знания. К середине XI cтолетия русские грамотники уже вполне владели
всем созданным в древности и необходимым для жизни во Христе корпусом текстов и
больше того, научились самостоятельно пользоваться основными формами
средневекового литературного повествования, — историографического,
агиографического, гомилитического, гимнографического. И дело не только в том, что
перенесенные на русскую почву в переводном виде сочинения христианских авторов,
будучи блистательными образцами для подражания, стимулировали собственное
творчество русичей. Последнее было бы вряд ли возможно, если б ко времени принятия
ими веры Христовой славянская книжная культура не прошла уже более чем столетний
путь развития; если б в отличие от соседних романо-германских народов у славян не было
общего для них всех и равно им понятного литературного (церковнославянского) языка;
если б своя, исконная, устно-поэтическая традиция не выработала в течение веков
различные жанрово-повествовательные формы, сопряженные с тонким искусством слова,
— например, такие, как былина, сказка, баллада, лирическая песня, плач, поговорка и т. д.
Несомненно, семена христианской культуры пали на «добрую землю». Свидетельством
тому служат несколько замечательнейших литературных памятников, возникших в XI —
начале XII в., например: «Повесть временных лет»1, сказания о благоверных князьях
Борисе и Глебе2, «Житие преподобного Феодосия Печерского»3, «Поучение Владимира
Мономаха»4. Но среди этих шедевров древнерусской словесности чистым светом разума и
вдохновения сияет знаменитое «Слово о Законе и Благодати»5.
В древнерусских рукописных источниках эта удивительная речь традиционно для
средневековья снабжена пространным названием: «О Законе, Моисеом данеем, и о
Благодети и Истине, Иисус Христом бывшии; и како Закон отиде, Благодать же и Истина
всю землю исполни, и вера въ вся языкы простреся, и до нашего языка рускаго; и похвала
кагану нашему Влодимеру, от него же крещени быхом; и молитва к Богу от всеа земля
Материал опубликован с таким же заглавием: Слово и культура. Сборник статей гуманитарных кафедр
МГУКИ. М., 2009. С. 4-19.
1 БЛДР. Т. 1: XI—XII века. Спб.: «Наука», 1997. С. 62-315.
2 Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им / Изд. Д. И. Абрамовичем. Пг., 1915.
3 БЛДР. Т. 1. С. 352-433.
4 БЛДР. Т. 1. С. 456-475.
5 БЛДР. Т. 1. С. 26-61 (В дальнейшем текст памятника цитируется по этому изданию без ссылки на
страницы).
Стр.1
нашеа. Господи, благослови, отче!6» (О Законе, Моисеем завещанном, и о Благодати и
Истине Иисуса Христа; а также о том, как Закона не стало, а Благодать и Истина всю
землю собой наполнили, и вера во все народы распространилась и нашего народа русского
достигла; и похвала кагану нашему Владимиру, которым мы крещены были; и молитва к
Богу от имени всей земли нашей. Господи, благослови, отче!7). Созданное в XI столетии,
«Слово» сохранилось в нескольких десятков рукописных копий, древнейшая из них
относится к концу XIV или началу XV в., но известен также фрагмент памятника по
рукописи XII-XIII в.
Несмотря на то что среди древнерусских книжников означенное произведение
было очень популярно и часто переписывалось, широкая научная общественность
познакомилась с ним довольно поздно, лишь в 1844 г. Его первым публикатором и
исследователем стал церковный историк и археограф А. В. Горский, впоследствии
протоиерей и ректор Московской Духовной Академии, доктор богословия и членкорреспондент
Императорской Академии наук. Текст произведения8 этот замечательный
русский ученый нашел в рукописном сборнике XV в., разбирая книжную коллекцию
Святейшего Синода (ныне ГИМ, Синодальное собр., № 591). В ней непосредственно к
«Слову» примыкали ещѐ два текста — «Молитва» и «Исповедание веры»9 с
завершительной записью от лица «мниха и прозвутера Илариона» относительно его
посвящения в 1051 г. в Киевского митрополита. Последняя деталь, а также древнерусская
рукописная традиция, и позволили Горскому атрибутировать «Слово» этому церковному
деятелю.
К сожалению, об упомянутом иерархе сохранились лишь отрывочные сведения.
Во-первых, «Повесть временных лет» в статье за 1051 г. сообщает, что одно время
Иларион был священником в Свято-апостольской церкви в селе Берестовом под Киевом,
загородной резиденции великого князя Ярослава Мудрого; что он был «муж благ, книжен
и постник»; что на берегу Днепра он «ископа себе» для уединенной молитвы «печерку
малу двусажену, кде ныне ветхый монастырь Печерскый», и что, наконец, именно его
«постави Ярослав митрополитом»10. Во-вторых, в начале «Устава князя Ярослава о
церковных судах» сообщается о том, что работа по внедрению в русскую жизнь правил
«греческого номокануна11» велась князем совместно «с митрополитом Ларионом»12. Втретьих,
в «Житии преподобного Феодосия Печерского» имеется сообщение о некоем
«черноризце Ларионе», который был «книгам хытр п(и)сати, сий по вся дни и нощи
писааше книгы в келии… Феодосия»13. Вот и все. В 1055 г. новгородский летописец
упоминает уже другого киевского митрополита — Ефрема, грека по происхождению14.
Какова дальнейшая судьба Илариона, не известно. Высказывалось предположение, что его
жизнь закончилась в стенах Киево-Печерского монастыря, где он жил под именем
6 Здесь и далее текст памятника воспроизводится упрощенно: с заменой некоторых церковнославянских
букв аналогичными им буквами современного русского алфавита и согласно правилам современной
орфографии и пунктуации.
7 Здесь и далее автором настоящей статьи предлагается собственный вариант перевода текста
памятника на современный русский литературный язык.
8 [
] Памятники духовной литературы времен великого князя Ярослава I // Прибавления к
Творениям св. отцов в русском переводе. М., 1844. Ч. 2. С. 223-299.
9 «Исповедание веры» — как произведение не обозначенное в заглавии к «Слову» и, очевидно,
отдельное и самостоятельное — здесь не рассматривается.
10 БЛДР. Т. 1. С. 196, 198.
11 Номоканон — по-русски буквально «законно-правило», византийский сборник церковных определений
и императорских указов относительно Церкви.
12 Российское законодательство X—XX веков. В девяти томах. Т. I: Законодательство Древней Руси. М.,
1984. С. 168-172 (текст краткой редакции Устава).
13 БЛДР. Т. 1. С. 394.
14 Летопись по сборнику Архивскому или Малиновского // Новгородские летописи. (Так названные
Новгородская вторая и Новгородская третья летописи). СПб., 1879. С. 3.
Гор
с
к
и
й А
. В
.
Стр.2