С. Я. Парнок
Письма
Оригинал здесь -- http://brb.silverage.ru/zhslovo/
Первая книга Софии Парнок (1885-1933) "Стихотворения" вышла в 1916 г., последняя -"Вполголоса"
-- в 1928 г. За свою более чем четвертьвековую жизнь в литературе -- ее первое
стихотворение напечатано в 1906 г., последние стихи написаны за три недели до смерти, -- Парнок
выступала как поэт (всего вышло пять ее поэтических сборников), критик (с 1911 по 1924 гг. ею
опубликовано более тридцати статей и рецензий), переводчик (до последнего времени переиздавались в ее
переводах роман Ж.Ренара "Рыжик", статьи Р.Роллана, рассказы А.Барбюса).
Книга "Стихотворения" была собрана после десяти лет поэтической работы и вышла в свет в год,
когда ее автору исполнилось 30 лет. Это было осознанным поступком, соблазна вступить в литературу
поспешным собранием "лирических грехов лирической младости" Парнок избежала.
"В книге Парнок не много стихов, и книга эта -- первая, то есть не все еще с ясностью
определилось в молодом авторе даже для него самого. Но уже отчетливо виден в стихах Парнок их
трагический характер, в них уже звучит низкий и слегка глуховатый голос поэта, пережившего многое"1.
В этих словах Владислава Ходасевича почти уловлены главные особенности поэзии Парнок: "трагический
характер" ее стихов именно не "виден" в книге, а "слышен", и звучит он именно в голосе поэта, потому
что в стихах первой книги Парнок нет трагизма содержания -- они очень сдержанны и ровны, четки и
дистанционны, но внимание Ходасевича насторожил и слух его уловил трагизм тембра -- ни от чего, на
ровном месте, как врожденное качество. Трагизм как свойство голоса. И вторая особенность -способность
этого голоса звучать в печатных строках. Во всей полноте переживать эту особенность могли
только современники. Видимо, в случае Парнок имело место редкостное совпадение тембра ее
физического голоса со звучанием ее стихов в сознании читающего, совпадение голоса реального и
поэтического, органичное до неотличимости одного от другого. "Я очень радуюсь, что Вам нравится
Софья Яковлевна, -- писал Волошин своей знакомой. -- У нее удивительный тембр голоса. А Вы
полюбили ее стихи? По-моему, это не менее прекрасно, чем она сама. А это очень много"2.
"Ею было издано несколько книг стихов, неизвестных широкой публике, -- тем хуже для
публики",-- резюмировал Ходасевич после смерти Парнок3. И ее посмертное "Собрание стихотворений",
собранное и изданное усилиями С.В.Поляковой4, достоянием широкой публики не стало, -- тем лучше для
стихов. Потому что Парнок, как и Ходасевич, и может быть, в большей степени, чем Ходасевич, -- "поэт
для немногих". Это определение, по поводу которого она так негодует в публикуемой ниже статье о
Ходасевиче, -- давно стало почетным званием, а негодует она, вероятно, только потому, что этих
"немногих" в ее время было еще очень много, но они так стремительно убывали, что уже через неполных
пятнадцать лет, в марте 1936 г., Цветаева писала Пастернаку, соблазненному иллюзией быть понятным
"массам": "И, по чести: чем масса -- судья? (твоим стихам и тебе). На 40 учеников в классе сколько -любящих
стихи? Ты -- да я? (Процент -- по моему великодушию, а на самом деле -- на 400, 4.000, 40.000 -один)"5.
Иными словами, "поэт для немногих" -- это поэт для "любящих стихи", а наше время давно
миновало, думается, даже последнюю цифру цветаевского соотношения.
Позиция Парнок как литературного критика отличалась редкой независимостью от литературной
политики эпохи. Эстетическая взыскательность сочеталась а ней с несколько архаическим в ее время
этическим императивом; Марина Цветаева, воспринявшая от Парнок эту литературную позицию,
впоследствии определила ее как "Искусство при свете Совести" (графика М.Цветаевой. -- Е.К.).
На страницах петербургского журнала "Северные записки" под псевдонимом "Андрей Полянин"
Парнок помещала свои отзывы на новые произведения современников на протяжении всего времени
издания журнала: 1913-1917 гг. Вернувшись в 1922 г. в Москву, после четырех крымских лет
оторванности от литературной жизни, Парнок сразу же возобновила свою деятельность литературного
критика. В 1922 г. ею были написаны три статьи и три рецензии6.
В возрожденном "Шиповнике" Парнок поместила статью "Дни русской лирики"7. Начиная ее
напоминанием о вечном долге человека перед Богом и творчестве как выполнении этого долгового
обязательства, автор полагает, что "степенью духовной платежеспособности определяется на весах
вечности мировая, национальная и индивидуальная ценность личности". Переживаемое время ставит
перед художником новые задачи: "Революцией, этим вихрем, сметающим все отжившее, взрываются
новые ключи, возносятся новые высоты, разверзаются новые бездны, и народу, пережившему ее, в
Стр.1