О. Апухтин
Судьба "Трутня" и его издателя
OCR Ловецкая Т.Ю.
В Ташкенте, в отделе редких и старинных изданий публичной библиотеки, есть примечательный
шкаф-стеллаж, где хранятся фолианты и небольшие, порой внешне неприметные книги и журналы, о
которых даже видавшие виды библиофилы говорят: "Какая редкость!".
Среди них журнал "Трутень" - патриарх русской сатирической журналистики. Первый номер его
увидел свет в Санкт-Петербурге первого мая 1769 года. Об авторе этого издания - Николае Ивановиче
Новикове, человеке большой культуры, многие его современники были уже наслышаны и немало
удивлялись, как это отставной поручик-дворянин с исключительной смелостью полемизировал с
Екатериной, резко выступал против крепостничества да еще выбрал эпиграфом для своего журнала
колючие строки из сумароковской басни: "Они работают, а вы их труд ядите".
В то время, когда вышли первые листы журнала "Трутень", Александр Радищев и его друзья
Кутузов и Рубановский изучали за границей право. О Новикове и об изданном им журнале они узнали
совершенно неожиданно. Молодой граф Орлов, проезжая через Лейпциг в Италию, оставил Радищеву и
его друзьям номера "Трутня", сказав при этом, что в России с охотой его читают и что многие
просвещенные россияне, даже некоторые вельможи, разделяют их негодование против рабства,
канцелярского крючкотворства, лихоимства и прочих пороков государственного устройства России.
Журнал вел борьбу против жестокостей крепостного права, против взяточничества судов.
Нужно было быть смелым издателем, чтобы открыто напечатать тогда такие объявления: "В
некоторое судебное место потребно правосудия десять пудов" или "Недавно пожалованный воевода
отъезжает в порученное ему место и для облегчения в пути продает свою совесть, желающие купить
могут его сыскать в здешнем городе".
Ни эпиграф журнала, ни сатира не пришлись по вкусу царице. Игра в либерализм сменилась
гневом Екатерины. Над "Трутнем" и его издателем сгущались тучи. Сначала Новикову пришлось
сменить эпиграф, но это не спасло журнал. В апреле 1770 года "Трутень" был закрыт.
Через два года Новиков предпринимает издание журнала "Живописец", у которого была не менее
сложная судьба. Примечательно еще и то, что именно в этом журнале Радищеву удалось осуществить
свою заветную мечту. Титулярный советник А. Н. Радищев анонимно в двух номерах "Живописца"
напечатал свои сочинения, а вскоре после этого издатель и автор лично встретились.
Знакомые представляли Радищеву Новикова как человека, у которого был унылый характер, что
даже отпечаталось в его внешнем облике. Но, оказалось, в жизни он был совсем другим: оживлен,
деятелен, весел. Во время встречи он говорил с Александром Радищевым об успехах "Живописца", о
расширении издательского дела и надеялся увидеть Радищева в своих журналах и типографии. В
ташкентской библиотеке хранится и комплект журнала "Живописец", но только не первопечатный, а не
менее редкое его издание - седьмое, П. А. Ефремова.
И в пятом, и четырнадцатом номерах его помещены "Отрывки путешествия" Радищева, которые
произвели в свое время небывалый шум. Рассказывали, что нашлись люди, которые, прочитав эти
"Отрывки", объявили: "Клевета!". А какой то казанский помещик даже собирался вызвать Новикова на
дуэль.
Николай Иванович Новиков ожидал от Радищева новых сочинений для журнала, но, как
известно, Александр Николаевич Радищев решил по-другому. Он обзавелся своей типографией и в 1790
году тайно в течение полугода отпечатал тираж своего "Путешествия из Петербурга в Москву".
Конец этого издания и автора сочинения, как известно, был трагическим.
Через два года после расправы над автором "Путешествия" в Петропавловской крепости
Екатерина еще более жестоко расправилась с Новиковым.
Указом от 12 апреля 1792 года Екатерина приказала Прозаровскому - главнокомандующему
войском Москвы, человеку невежественному и бесчестному, провести обыск в имении Новикова. В доме
нашли книги, напечатанные в тайной типографии. Этого было достаточно для того, чтобы обвинить
Новикова в участии в масонском обществе, в издании книг, противоречащих православию, и
приговорить его к "нещадной казни", замененной пятнадцатью годами заключения в Шлиссельбургской
крепости.
Стр.1