Сигизмунд КРЖИЖАНОВСКИЙ
ЧУТЬ-ЧУТИ
I
Служу, вот уж седьмой год на исходе, в кабинете судебной экспертизы, по
отделу графического анализа. Работа требует тщания и извострённости глаза.
Кипы на кипы: на службе не управляюсь, приходится брать на дом. Работаю всё
больше над фальшивыми духовными, подложными векселями, вереницей поддельных
подписей. Беру человечье имя: вымеряю
угол наклона, разгон и округлость
букв, уклоны строк, вывожу среднее, сравниваю силу нажимов, фигурацию
росчерков -- градуирую и изыскиваю запрятанную в чернильные точечки, в вгибы
и выгибы буквы -- ложь.
Работать приходится чаще всего с
лупой: и под прозрачностью стекла
правда почти всегда разбухает в мнимость. Подложно имя: следовательно,
подложен и носитель имени. Подделен человек: значит, фальшива и жизнь.
От устали -- перед глазами плывут цепи мутных точек, а контуры вещей
качаются. Да, работа у нас трудная, кропотливая и, пожалуй, излишняя: нужно
ли мерить углы букв, стоит ли считать чернильные точки, когда и так ясно:
все они -- фальшиволицы, лжемысльны
и мнимословны. Под живых. "Что
поделываете". Почему не "что подделываете": подделывают любовь, мысль,
буквы, подделывают самое дело, идеологию, себя; все их "положения" -- на
подлоге. А их так называемый брачный подлог, то есть нет -- полог: выдерни
из слова букву, из смысла малую неприметность, отдёрни полог-подлог, и там
такое...
Не люблю ни своей глупой, в синие обойные лотосы, комнаты, ни своего
узкого застёгнутого в платье тела, ни себя, запрятанного от себя: и начни я
растаскивать "я" по точкам, как вот этих, в портфеле, то... но не надо.
Раньше я пробовал уйти в работу -- до боли в мозгу, до мутной ряби в
глазах: лишь бы не думать. Теперь и этого нельзя. После того, что
приключилось -- нежданно и внезапно.
Было воскресенье. Я проснулся несколько позднее обычного. Утро -- всё
пронизанное яснью. Морозные звёзды на стеклах. У порога, на коричневой
половице -- жёлтые зайчики. За окном скрежет шарманки. Всё как вчера, до
последнего блика и пятнышка, и вместе с тем всё будто в первый раз: те же
параллели щелей меж половиц; тот же портфель, книги на столе, то же истёртое
кресло и шкап, всё есть где было, -- лишь нет на старом месте самого ТОЖЕ:
затерялось ТОЖЕ -- и всё, под налётами новых смыслов, чуть сдвинуто, еле
отклонено и странно ново.
Но время у меня на счету: вексель, выставившись белым углом из портфеля,
ждал. У нижнего края -- подпись. Накануне весь вечер провозился я с её
буквами: по видимости -- углы, нажимы, выгиб росчерка -- всё подлинно; по
сути, чую, всё лживо, поддельно.
И буквы весь вечер мучили меня,
выскальзывая из анализа. Теперь с утра работа пошла успешнее: у конечной
буквы бумажный глянц снят: подчистка. Ага. И ещё: на улитке росчерка -малое
тусклеющее пятнышко. Так. Я взял лупу и приблизил стекло и глаз к
строке: прямо против глаза под выгибом лупы -- стоял крохотный в пылинку
ростом (если учесть увеличение) человечек: человечек не обнаруживал ни
малейшего испуга, голова в точечку была гордо поднята вверх в прозрачный
купол лупы, а еле зримая рука его учтиво салютовала в сторону моего глаза.
Казалось, существо в пылинку хотело мне что-то сказать: я убрал стекло и,
пригнув голову к столу, осторожно накрыл своей ушной раковиной незнакомца:
сначала в ухе что-то смутно шуршало и копошилось, цепляясь за волосики,
потом шуршание стало внятным. Прозвучало:
-- Я, король ЧУТЬ-ЧУТЕЙ, покоритель страны ЕЛЕ-ЕЛЕЙ и прочая, прочая,
приветствую вас, ваша ОГРОМНОСТЬ, в вашей бумажной стране синих лотосов и
прошу гостеприимства мне и моему народу странствующих и гонимых чуть-чутей.
Благоволите предоставить под территорию -поверхности
вашей кожи,
рукописей, книг и прочих угодий. И если...
Оторвав ухо от стола, я приготовился отвечать, но первыми же толчками
моего голоса короля чуть-чутей свеяло прочь и я долго должен был шарить
лупой по столу, пока его величество не отыскалось: оно, опрокинутое на
спину, проворно встало на ножки и отряхивало смятое платье. Тогда я
изловчился: прикрыв собеседника опять ушною раковиной, я заговорил шёпотом и
в сторону, стараясь не сдунуть высокого посетителя.
-- Приветствую вас, -- сказал я, -- Ваше Чуть-Чутество. Листы моих
Стр.1