246 тории и с 1950 года живший в США, и танкист-ас Ион Деген, репатриированный в семидесятые в Израиль, знаменитое стихотворение которого «Валенки» без имени автора ходило по рукам. <...> Вполне достойно выглядит и четвертый раздел сборника, где представлены стихи наследников Победы, современных авторов. <...> Пронизанные исторической памятью — и с ее горечью, и с надеждой на свет и конечную победу добра. <...> Но — по алфавиту: Анатолий Богатых, Светлана Василенко, Сергей Васильев, Мария Ватутина, Галина Илюхина, Юрий Кабанков, Книжный развал Михаил Попов, Олег Хлебников, Михаил Шелехов… <...> Нет, Бронепоезд Союза российских писателей не стоит на запасном пути. <...> И не зря на титульном листе сборника читаем: «Стихотворения русских поэтов о Великой Отечественной войне. <...> Будут стихи, будут следующие выпуски, которые рекомендуем не обходить вниманием. <...> А «Бронепоезд Победы» навсегда поставить на свою книжку полку. <...> Татьяна Сотникова Любовь к Ленинскому проспекту Земную жизнь пройдя до половины… <...> Первая строка «Божественной комедии» определяет в романе Артура Доли если не все, то очень многое — его жанр, его стилистику, взгляды его героя. <...> «Ленинский проспект» является читателю сквозь увеличительное стекло мироощущения человека, находящегося в зените своей жизни и пытающегося разобраться в тумане печали, счастья, горя и бессмыслицы, явленных ему возрастом. <...> Герой, земную жизнь пройдя до половины, покупает из жалости томик Вергилия у нищего интеллигента, пытающегося распродать домашнюю библиотеку возле продуктового магазина, Артур Доля. <...> : Издательство «Э», 2016. и вонзается с этим провожатым под мышкой в Москву двадцать первого века, как вонзается в нее Ленинский проспект. <...> И все книги, которые он читал и понимал по-своему, все, что он видел и чувствовал, все шоферы, режиссеры, политики, гении, бомжи, модели, композиторы, продавцы мороженого, дворники, индийские боги, русские поэты, старушки у подъезда, ларечники, картежники и картежные <...>