Солнцева, И.К.Сушилина МАРИЯ ВИКТОРОВНА МИХАЙЛОВА Одна из многочисленных статей профессора кафедры истории новейшей русской литературы и современного литературного процесса М. В. Михайловой о Георгии Чулкове начинается так: «На обложке одной из записных книжек рукой Чулкова выведено Habent sua fata libelli, что означает: “Книги имеют свою судьбу“». <...> Судьбы многих книг сложились именно так, потому что состоялись по ее инициативе. <...> Архивные разыскания – одна из любимых сфер профессиональной деятельности Марии Викторовны, публикация забытых произведений, эпистолярного наследия писателей Серебряного века – ее страсть. <...> И в результате открыты тексты и имена, выстроены контексты, составлены тома, написаны статьи, книги о тех, чьи имена и творчество на протяжении десятилетий были на периферии филологической науки и вне читательских интересов. <...> Сведения накапливаются М.В. Михайловой по крупицам, и каждая крупица оказывается недостающим фрагментом пазла, над которым бьемся. <...> Например, так произошло с опубликованными ею в «Кафедральных записках» () письмах А. М. Ремизова к Чулкову: была восстановлена нарушенная при хранении хронология писем, прослежена история публикации того или иного произведения, материал показан в контексте полемики о стиле Ремизова, идет речь о расстановке сил в журналах и проч. <...> Еще одно открытие Михайловой – неизвестные письма Бунина и Куприна, обнаруженные ею в Пражском архиве. <...> Отметим замечательную исследовательскую особенность профессора М. В. Михайловой: педантичность атрибуции сочетается у нее с чувством той грани, за которой утверждение может быть лишь предположением. <...> Но в этом мы чувствуем живую мысль ученого и как приглашение к диалогу воспринимаем такие фразы из статей и комментариев: знакомство «могло состояться» благодаря тому-то и тому-то; «А. <...> М. – возможно, Моисеева Александра Михайловна»; «видимо, речь идет о книге» такой-то; «вероятнее всего, Журавская Зинаида <...>