, помимо прочих несомненных достоинств, привлекает внимание сложностью поставленной исследовательской задачи: увидеть российское общество, отраженное «в зеркале русского террора». <...> Понять феномен общества в России, как считает Ю. Сафронова <...> , можно лишь в «зеркале кризиса, заставляющего отдельных людей проблематизировать само его существование, возможности, а также свой статус в нем» (Сафронова 2014: 19). <...> Иными словами, народовольческий террор способствует предметному анализу русского общества начала 1880-х гг. <...> Лишь под грохот динамитных взрывов и небывалой в истории православной Руси «охоты» на «царя-батюшку» русское общество пробудилось и проявило себя. <...> Саратовский историк, как верно подчеркивает исследовательница, и не ставил задачу исчерпывающе изучить отношение российского социума к террору «Народной воли». <...> пришлось искать свой путь для решения поставленных задач, в частности определить круг источников и способы их интерпретации. <...> В первой, большей по объему, реконструируются источники «формирования информационного поля проблемы терроризма». <...> Во второй автор, аналитически обобщив полученные данные, стремится дать ответ на главный вопрос: чем было (если оно было) русское общество в 1879–1881 гг. <...> Согласимся с петербуржской исследовательницей, что наиболее скупой на информацию и малоубедительной для общества оказалась пропагандистская модель, предложенная властью. <...> , в тональности официозной пропаганды конца 1870-х — начала 1880-х гг. <...> Именно неуверенностью, граничащей с бессилием, на наш взгляд, объясняется обращение самодержца к «благоразумным отцам семейства» с просьбой повлиять на молодое поколение, или заигрывание c либералами полувластелина империи графа М.Т. Лорис-Меликова. <...> Красноречивым примером растерянности и нервического состояния власти является и беспрецедентная для российского абсолютизма практика апелляции к западному общественному мнению. <...> Автор монографии обратила внимание <...>