Братья Гримм
Иоринда и Иорингель
Жил некогда старый замок среди большого дремучего леса, и в том замке жила старуха однаодинешенька,
и была она древняя волшебница.
Днем оборачивалась она кошкою или совою, а под вечер опять принимала обычный
человеческий образ.
Она умела приманивать всякую дичь и всяких птиц, затем их убивала, варила и жарила себе.
Если кто-нибудь подходил к ее замку на сто шагов, то вынужден был останавливаться и как бы
замирал на месте, пока она не снимала с него запрета.
Если же на это расстояние к ее замку приближалась невинная девушка, то она обращала ее в
птицу, затем сажала птицу в клетку и уносила клетку в одну из комнат замка.
В ее замке было по крайней мере семьсот клеток с такими диковинными птицами.
Жила в то же время и молодая девушка, по имени Иоринда; она была красивее всех других
девушек, своих сверстниц. Она и один прекрасный юноша, которого звали Иорингель, дали друг другу
взаимное обещание соединиться узами брака. Они переживали веселое предбрачное время и находили
величайшее удовольствие в том, чтобы быть неразлучно вместе.
И вот для того, чтобы иметь возможность вместе наговориться по душам, они пошли однажды в
лес. "Берегись, Иоринда, - сказал Иорингель, - не подходи слишком близко к замку волшебницы".
Вечер был чудный; солнце ярко светило между стволами, проникая лучами своими в зеленую
гущу леса; горлинки ворковали в старых ветвистых деревьях.
Они сели на поляне, освещенной лучами солнца, и вдруг поддались грустному настроению.
Иоринда стала плакать, Иорингель тоже стал жаловаться.
Они были так растроганы, так взволнованы, как будто чувствовали себя накануне смерти.
Когда же они опомнились и оглянулись кругом себя, то увидели, что они в лесу заблудились и не
могли уже найти дорогу к дому.
Солнце до половины уже скрылось за гору. Глянул Иорингель между кустов и увидел ветхую
стену замка близехонько от себя, он ужаснулся и онемел от испуга.
А Иоринда запела:
Пичужечка, голубушка,
На горе мне поет;
Я чую - моя смертушка
Идет ко мне, идет.
Тии-вить, тии-вить...
Иорингель глянул на Иоринду и увидел, что та превратилась в соловья, который напевал: "Тиивить,
тии-вить". Ночная сова с огненно-красными глазами три раза облетела кругом ее и прокричала: "Угу,
у-гу, у-гу".
Иорингель не мог двинуться: он стоял там, словно окаменелый, не мог ни говорить, ни плакать,
ни рукою, ни ногою двинуть.
Вот наконец и солнце закатилось; сова порхнула в какой-то куст, и тотчас же из него явилась
горбатая старуха, желтая и худая; глаза у нее были красные, большие, а нос крючком опускался к самому
подбородку.
Она проворчала что-то, поймала соловейку и унесла к себе. Иорингель ничего не мог сказать, не
мог и с места сойти - и соловья как не бывали!
Наконец старуха снова вернулась и сказала глухим голосом: "Пташечка-то в клеточке, и ты
теперь свободен - в час добрый!"
И Иорингель почувствовал себя свободным.
Он пал на колени перед старухой и умолял ее вернуть ему дорогую Иоринду; но та отвечала, что
он никогда более ее не увидит, и пошла прочь.
"О! Что же я теперь буду делать?" - сокрушаясь, думал он; пошел в ближайшую деревню и
нанялся пасти там овец.
Часто бродил он кругом замка, хотя и не решался к нему подойти близко.
Наконец однажды увидел он во сне, что случилось ему найти цветок, красный, как кровь, а в
середине того цветка увидел он большую превосходную жемчужину.
Стр.1