Аполлон Григорьев
Критический взгляд на основы, значение и приемы современной критики искусства
Аполлон Григорьев. Сочинения в двух томах
Том второй. Статьи. Письма
М., "Художественная литература" 1990
Составление с научной подготовкой текста и комментарии Б. Ф. Егорова
(Посвящено А. Н. Майкову)
Die im lanern des Bewusstseins wieder aufstehenden und als theogonisch sich erweisenden Machte
konnen keine anderen als die erzeugenden selbst sein {*}1.
Шеллинг
{* Силы, вновь возникающие в сознании и являющиеся теогоническими, не могут быть иными,
как только созидающими (нем.).}
I
Критику нашу, и в особенности критику последнего двадцатилетия, упрекали, отчасти не без
оснований, в длинных рассуждениях по поводу явлений, очень часто маловажных или, по крайней мере,
гораздо менее важных, чем вопросы, поднимаемые длинными рассуждениями.
Между тем,-- весьма странное обстоятельство! -- как ни длинны были эти предисловия, как, повидимому,
ни важны были вопросы, которые так или иначе поднимала, затрогивала, разрешала критика,-доселе
еще невозможно избежать новых, не меньше длинных предисловий, новых рассуждений о новых,
ежеминутно возникающих вопросах, за что бы ни взялась в настоящую минуту критика. Замечательно,
что оговорки, вроде того, что о таком-то произведении нечего сказать более сказанного уже критикою
сороковых годов 2, или ссылки на прежние статьи, встречаемы были с одинаковым негодованием всеми
серьезными литературными направлениями.
Я говорю это не о таких критических статьях, которые пишутся о произведениях первостепенных
в нашей словесности. В первостепенных произведениях всякой словесности, а стало быть, и нашей, сколь
их в ней ни мало, есть та неувядающая красота, та прелесть вечной свежести, которая будит мысль к
новой деятельности, к новым размышлениям о жизненных вопросах, к новым проникновениям в тайны
художественного творчества. В созерцании, первостепенных, то есть рожденных, а не деланных созданий
искусства, можно без конца потеряться, как теряется мысль в созерцании жизни и живых явлений. Как
рожденные, и притом рожденные лучшими соками, могущественнейшими силами жизни, они сами
порождают и вечно будут порождать новые вопросы о той же жизни, которой, они были цветом, о той же
почве, в которую они бросили семена. Бесконечные и неисследимые проявления силы творческой, они не
имеют дна, они глубоки и вместе прозрачны: за ними есть еще что-то беспредельное, в них сквозит их
идеальное содержание, вечное, как душа человеческая; их не исключить из общей цепи человеческих
созерцаний, как не исключить из общей цепи судеб человечества ту жизнь, которую они отразили в
вечном типе и с которой связаны они сплетением тончайших нервов. Их значение в мировой жизни столь
же велико, как значение ее самой, и нечему удивляться, что они могут служить предметом постоянных и
во всякое время имеющих значение и важность созерцаний мысли: как художественные отражения
непеременного, коренного в жизни, они не умирают: у них есть корни в прошедшем, ветви в будущем. Я
не о них говорю, а говорю о второстепенных, о третьестепенных явлениях, порождаемых уже не столько
самою жизнью, сколько первостепенными созерцаниями искусства, разъясняющих, развивающих в
подробном, так сказать мифическом, анализе тот цельный, непосредственный и сжатый синтез новых
Стр.1