ГРИГОРОВИЧ, Дмитрий Васильевич [19(31).III.1822, с. Никольское, Симбирск -- 22.XII.1899
(3.I.1900), Петербург, похоронен на Волковом кладбище] -- прозаик, переводчик, искусствовед. Сын
небогатого русского помещика и француженки, чья сводная сестра была замужем за декабристом В. П.
Ивашевым. Рано оставшись без отца, мальчик воспитывался матерью и бабушкой, говорившими только
по-французски. Русскому языку он учился у камердинера и дворовых.
В 1832--1836 гг. учился в Москве в частной гимназии и пансионе, где также преобладала
французская речь. В 1836 г. Г. поступил в Петербургское Главное инженерное училище, где он
подружился с Ф. М. Достоевским, приохотившим его к чтению. Карьера офицера не интересовала Г., и
при первой возможности он покинул училище, поступив в 1840 г. в Академию художеств, но также не
завершил учебу. Не увенчалась успехом и попытка Г. стать актером. В 1842 г. он определился на службу в
канцелярию Петербургского Большого театра. Общение с актерами и драматургами побудило Г. самого
заняться литературным творчеством. Он перевел французские водевили "Наследство", "Шампанское и
опиум" (оба -- 1843), напечатал рассказы "Собачка" (1845), "Театральная карета" (1844), в которых давало
себя знать подражание Н. В. Гоголю.
Благодаря своей общительности Г. завел широкий круг знакомств, преимущественно в
литературных кругах. В 1845 г. Н. А. Некрасов привлек Г. к участию в издаваемом им альманахе
"Физиология Петербурга". Г. очень ответственно отнесся к этому сотрудничеству и на основе наблюдений
за жизнью уличных музыкантов написал очерк "Петербургские шарманщики", проникнутый
неподдельным сочувствием к жизни бродячих артистов. Белинский в рецензии на "Физиологию
Петербурга" отметил, что очерк Г. свидетельствует о наблюдательности автора и его умении "схватывать
характеристические явления" (Белинский В. Г. Полн. собр. соч.-- Т. IX.-- С. 55).
Ободренный успехом Г. создал новую повесть "Деревня" (1846), в которой поведал трагическую
историю деревенской девушки-сироты, выданной барином за нелюбимого. В повести проявилась
ориентация на принципы "физиологического очерка". Основное внимание Г. уделяет не анализу чувств и
мыслей героини, а изображению событий, внешности действующих лиц, деталям обстановки. Сильной
стороной повести явилась резкая критика крепостничества, в условиях которого человеческая судьба и
жизнь зависят от прихоти господина.
"Деревня" была, по словам И. С. Тургенева, "по времени первая попытка сближения нашей
литературы с народной жизнью" (Полн. собр. соч. и писем: В 28 т.-- М.; Л., 1967.-- Т. 14.-- С. 33).
Белинский увидел в повести призыв к практической деятельности по улучшению существования рабов
(см.: Белинский В. Г. Полн. собр. соч.-- Т. Х.-- С. 16--17).
Подлинную литературную славу Г. принесла вторая его повесть "Антон Горемыка" (1847).
Задавленный нуждой и произволом мужик, герой произведения, становится воплощением лучших качеств
национального характера, самораскрытию которого мешает гнет крепостного права. Фигура всесильного
управляющего рисуется в сатирических красках. Протест против бесчеловечных порядков звучит здесь
еще сильнее, чем в "Деревне". В. Г. Белинский в письме к В. П. Боткину сообщал, что ни одна русская
повесть не производила на него "такого страшного, гнетущего, мучительного, удушающего
впечатления" (Полн. собр. соч.-- Т. XII.-- С. 445).
В "Антоне Горемыке" Г. преодолел односторонность "физиологического очерка" и, по мнению
Белинского, приблизился к роману. Повесть Г., считал критик, "больше, чем повесть: это роман, в
котором все верно основной идее, все относится к ней, завязка и развязка свободно выходят из самой
сущности дела" (Полн. собр. соч.-- Т. X.-- С. 347).
Повесть была единодушно одобрена писателями и критиками. А. И. Герцен, М. Е. СалтыковЩедрин,
Л. Н. Толстой и др. указывали на огромное социальное и воспитательное значение "Антона
Горемыки". Известный деятель освободительного движения П. А. Кропоткин вспоминал: "Ни один
образованный человек того времени -- да и позже -- во время моей молодости не мог читать без слез о
несчастиях Антона и не возмущаться ужасами крепостного права" (Собр. соч.--Т. 5.-- С. 242).
В конце 40 -- нач. 50 гг. Г. опубликовал (преимущественно в "Современнике") ряд рассказов и
очерков, свидетельствующих о его близости к антикрепостническому движению, хотя он и не поднимался
над либеральной программой. В годы "мрачного семилетия" (1848--1855) под давлением цензуры Г.
вынужденно смягчает социальную остроту своего творчества: его произведения ("Четыре времени года",
"Мать и дочь", "Прохожий") освещают в основном светлые стороны деревенской жизни.
Овладев "малыми формами", Г. пробует силы в освоении масштабного произведения. Свое
понимание дворянской и народной России он выразил в романе "Проселочные дороги" (1852). Взяв за
образец "Мертвые души" Гоголя, Г. создал "роман без интриги", проникнутый отрицанием
паразитического существования помещиков-"небокоптителей" и явной симпатией к представителям
народа, которые являются лишь эпизодическими персонажами. Критика справедливо указывала на
растянутость и подражательность "Проселочных дорог".
Через год Г. опубликовал новый роман "Рыбаки", целиком посвященный народу. В свободном от
Стр.1