2005, ¹ 1 ЧЕХОВ И ЗОЩЕНКО: К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ АВТОРСКИХ СОЗНАНИЙ © 2005 Е.А. Подшивалова Удмуртский государственный университет (г. Ижевск) А. П. Чехов и М. М. Зощенко принадлежат двум различным этапам развития отечественного искусства слова. <...> Ко времени вступления Зощенко в литературу (в 1920-х годах) исчез чеховский читатель, а герои чеховского творчества воспринимались как социально чуждое явление, ставшее источником знаменитой вульгарно-социологической формулы, спровоцированной творчеством М. Булгакова <...> Но если отвлечься от крайностей идеологизированной критики и акцентировать внимание на художественных открытиях Чехова, обнаруженных филологической мыслью более позднего времени, то следует подчеркнуть: чехововеды влияние творчества писателя на литературу XX в. видят прежде всего в том, что он создает лирическую прозу, меняет принципы организации сюжета, вводит прием подтекста, обогащает механизмы психологического анализа2 . <...> Для поэтики Зощенко все эти качества прозы Чехова оказываются не актуальными. <...> Следовательно, основания для творческого сближения Чехова и Зощенко необходимо искать в авторском сознании того и другого. <...> С точки зрения М. О. Чудаковой, в “Голубой книге” писатель “полемически открывает чистую страницу в книге культуры и начинает писать в ней наново, подыскивая новые, еще не слыханные во всей традиции слова”5 . <...> Современник Зощенко Вл. ский одним из первых почувствовал в прозе Чехова и описал в статье “Два Чехова” эту тенденцию: “Чехов внес в литературу грубые имена грубых вещей, дав возможность словесному выражению жизни “торгующей России”. <...> Все вышеизложенное позволяет заключить, что Чехов и Зощенко вводят в литературу нового субъекта – человека бытового мышления. <...> Не случайно в творчестве обоих обозначился этап, на котором они осваивали искусство пародии, искусство владения чуждым для традиционной литературы языком. <...> В качестве объекта анализа мы выбрали раннюю <...>