И.Б. Роднянская ЭПИЗОДЫ ЗАЩИТЫ СВОБОДЫ СОВЕСТИ РУССКИМИ ЛИТЕРАТОРАМИ ХРИСТИАНСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ (XIX ВЕК) Нередко полагают, что выступления в защиту права на свободный выбор вероисповедания, на личные отношения с Богом (вплоть до отрицания таковых), на невмешательство в эти отношения государственных структур с присущими им орудиями насилия – что все это прерогатива просвещенческой идеологии, а если говорить о России – то так называемого освободительного движения, от мягких форм участия в нем (хотя бы анархическое по сути «неохристианство») вплоть до сатанинской ярости Ленина равно против Империи и против Церкви. <...> Я же попытаюсь показать, что радикализм всех мастей – от светло-розового до багрового – не имеет монополии на защиту этой свободы, завещанной именно Основателем Церкви, Христом, – как призыв к свободному следованию за Ним – и, так сказать, «похищенной» у Него же. <...> Я остановлюсь на трех разновременных русских литературных деятелях позапрошлого века и потом постараюсь связать их общей идейной нитью. <...> А в виде пролога напомню знакомое всем стихотворение Пушкина: 118 Эпизоды защиты свободы совести Мирская власть1 Когда великое свершалось торжество, И в муках на кресте кончалось Божество, Тогда по сторонам животворяща древа Мария-грешница и Пресвятая Дева, Стояли две жены, В неизмеримую печаль погружены. <...> Но у подножия теперь Креста честнаго, Как будто у крыльца правителя градскаго, Мы зрим – поставлено на место жен святых В ружье и кивере два грозных часовых. <...> – Или Распятие казенная поклажа, И вы боитеся воров или мышей? <...> Иль покровительством спасаете могучим Владыку, тернием венчанного колючим, Христа, предавшего послушно плоть свою Бичам мучителей, гвоздям и копию? <...> Иль опасаетесь, чтоб чернь не оскорбила Того, чья казнь весь род Адамов искупила, И, чтоб не потеснить гуляющих господ, Пускать не велено сюда простой народ? <...> Стихотворение отнесено пушкинистами к «каменноостровскому циклу <...>