Проза Гурген Ханджян Письмо с дороги Рассказ С армянского. <...> Может, это звучит неискренне, то, что называю тебя «люби мая», но, уверяю, во мне нет и тени притворства, ты, действительно, была, есть и будешь моей любимой, хотя поступок мой должен свидетельствовать об обратном. <...> Знаешь, я всегда, нет, не всегда, время от времени, да, время от времени, вспоминаю нашу с тобой общую неподвижность: диван, телевизор, кухню, постель. <...> И поверь, вспоминаю все это, и горло сжимает какоето теплое, сладкое чувство. <...> Нет, не пойми превратно, в постели не было неподвижности, но постель сама по себе, несмотря на все внутрен ние волнения, оставалась одним из элементов неподвижности. <...> Пишу тебе из бескрайних русских степей, может, татарских, может, башкирс ких, нет, не башкирских, нет, тем не менее, башкирских. <...> Конечно, есть здесь металлические столбы электропередачи и чтото еще, им подобное, но когда мы говорим о природе, то искусственным строениям нет места. <...> Одним словом, привет, любимая, пишу тебе с дороги, если хочешь точнее, из поезда, что, думается, в конце концов одно и то же. <...> В начале этого часа, предположим, одно — незаметная, забытая миром сельская станция, а в конце дороги ты в огромном сильном и шумном городе. <...> Но может случиться и такое, что весь этот час, с самого начала и до конца, сплошная серость, ничего не изменилось или почти ничего. <...> Нелепо говорить о смене времени года, нелепо, потому что днем ты, к примеру, на теплом побережье, расстегиваешь пуговицы на сорочке от жары, а на следующее утро, может случиться, окажешься на заснеженном перевале, набрасываешь на себя дубленку (дубленки у меня, конечно, нет, это я так, для красного словца). <...> Нет времени года, нет месяца и часа, есть чудо переменчивого движения, есть по ту сторону окна летящие навстречу, равняющиеся с тобой, унося щиеся, ускользающие пространства, словно сделанные из пластилина, резкое круговращение во времени, нечто внутри круга собирающееся, свертывающееся <...>