Проза Иван Наумов Сан Конг Повесть И нечего лить слезы! <...> Так говорит Дедушка — Просыпайся, Листочек! — столько любви и заботы таилось в этом голосе, что Саоан начинал улыбаться, еще не открыв глаз. <...> Мотор — это Эухенио с новым товаром для своей лавки — и новыми книгами. <...> — Если кьонг не встречает солнце, оно начинает лениться, и приходят дожди. <...> При виде Саоана оба прикрыли ладонью глаза, выказывая смирение и уважение. <...> — Саоан обратился сначала к старику, видя, что тот здоров, пришел с пустыми руками, а значит, поведет к себе. <...> Просят заговорить плот, чтобы до того, как Анъяр проснется, успеть дважды выйти в проливы по спокойной воде. <...> Увидев в полутьме хижины Дедушку, Бабушку и Маму, пепельщица упала перед ними на коле Наумов Иван Сергеевич — прозаик. <...> Сан Конг ни, прошептав благодарственную молитву — не всякому посчастливится увидеть воочию всю семью великого кьонга. <...> Саоан положил младенца на темную циновку, сплетенную любимой сестрой Махат, вышел во двор, привязал к длинному бамбуковому копью черную тряпицу и воткнул его перед воротами так, чтобы было видно из деревни. <...> В этот момент с другой стороны лагуны приплыл нежный и продолжитель ный звон церковного колокола. <...> Он не любил пропускать воскрес ный молебен, дон Паулу опять обидится… Ребенок заворочался и захрипел. <...> Незаметная, но всетаки уже настоящая тропинка шла от дома кьонга по непроходимой чащобе, петляла по склонам Анъяра, и приводи ла на другую гряду, так же воткнутую в море с противоположной стороны лагуны. <...> Дон Паулу заканчивал пропалывать неумело окученную грядку на задворках храма, когда из леса легким шагом вышел Саоан, примирительно поднимая руки. <...> Колдун подставлял лицо закатным лучам, а дон Паулу украдкой разглядывал своего собеседника. <...> Не толстый, но скорее рыхлый, с покатыми плечами и почти женской грудью, гипертрофированным подбородком, одутловатыми надбровными дугами, анъяр все же не производил отталкивающего впечатления <...>