Перевод и примечания Ирины Цыгальской От автора: «"Мир моей жизни" повествует о судьбах близких мне людей, родственников и чужих по крови, ближних и дальних соседей в моем родном селе в войну и после войны. <...> Нередко речь идет о малоизвестных или умолченных из идеологических соображений судьбах и событиях: о заслуживающих внимания проявлениях Сопротивления, о спасении людей во время террора, поддержке тем, кто находился под угрозой Холокоста. <...> В этом стихийном движении Сопротивления старались найти взаимопонимание люди разных политических убеждений, принимали участие недавние чиновники независимой Латвии, занимавшие в волости управленческие должности и во время войны. <...> Книга «Мир моей жизни» на латышском языке в настоящее время готовится к изданию. <...> 181 — В августе 1941 года мы с мамой вслед за отцом отправились в рижское гетто. <...> Эти три слова — как же иначе? — не впервые услышанные мною от двоюродной сестры Бетти Судаковой (Шнейдер) и не раз произносившиеся другими самыми близкими родственниками, с детства удивляли больше всего и в то же время делали как бы само собой разумеющимися смелые поступки людей в разных чрезвычайных ситуациях — в условиях войны и массового террора. <...> Бетти повторяет эти слова нам с Ириной и 9 декабря 2000 года, когда мы гостим у нее в Риге, на улице Саласпилс. <...> На сей раз я надеюсь кратко обозначить главные контуры, узлы тяжелого пути, пройденного семьей сестры и ею самой; одна из станций спасения на этом пути — наше село Залве. <...> От диктофона Бетти отказывается, но рассказывает хорошо, точно, так что по скупым заметкам я могу дома все зафиксировать. <...> — Как же иначе? — так или примерно так о своих действиях не раз говаривали, когда, переступая последние границы риска, протягивали руку помощи людям и мои родители, и сестра матери Эмилия Шнейдер — мать Бетти, наша добрая рижская тетя. <...> Более того, тетя после добровольного ухода в гетто вместе с мужем, позднее оказавшаяся в заключении <...>