Анна Бердичевская Ниточка, иголочка, петелька, узелок и янтарная капля Солнечной осенью, в октябре 1985 года мы зашли к Ните Табидзе с Эдиком Элигулашвили и с Отаром Чиладзе. <...> Разговор шел в основном по-грузински, все трое смеялись… Я, почти не понимая о чем речь, засмотрелась и заслушалась. <...> Столько любви, столько глубокой нежности было и в лицах, и в теплом солнце, легко проникавшем сквозь чистые стекла окон, и в прохладном ветре, шуршащем листьями акаций за открытой на балкон дверью. <...> Именно так, вне слов, цельным чувством, как янтарный камушек со дна моря, что лежит в ладони, — живет во мне дом поэта Тициана Табидзе, а в нем приветливая хозяйка, дочь поэта. <...> В этот дом так легко и так важно было зайти, в любое время года и практически в любой час — ранним утром, поздним вечером, в полдень. <...> Зайти с Сережей Гандлевским, с Ильей Дадашидзе, с Наташей Соколовской. <...> Эдик Элигулашвили, многолетний тбилисский собкор «Литературки», был легкомыслен и смешлив, посматривал на окружающих сквозь толстые стекла очков с пониманием и с озорством. <...> Отар Чиладзе, напротив, улыбался не часто, тайна и благородство озаряли, как сказали бы в старинном романе, его мужественное лицо с глазами цвета стали. <...> Хотя, может быть, только короткая стрижка Отара уже тогда была серебристого цвета стали, а глаза — светло-карими и беззащитными. <...> Но страшновато было пристально вглядываться в эти глаза. <...> Мы изредка переглядываемся из Петербурга в Москву и обратно…) Вижу, как сейчас: Нита Табидзе стоит, слушает Эдика и Отара, вот смеется, отвечает на шутку шуткой… Отар хохочет, как мальчик, она кладет руку ему на плечо и прислоняется на секунду лбом… Нита была чуть выше плеча Отара. <...> В него входили не только прямые предки, Анна Бердичевская. <...> Ниточка, иголочка, петелька, узелок и янтарная капля 203 дети, внуки и правнуки Тициана Табидзе. <...> Входили все, кто был другом Тициана, и те, кто мог бы стать его другом, родись пораньше. <...> Она была частью той драгоценной <...>