ФН – 3/2013 Юбилейные штудии ОПЫТ ОБЩеСТВеННОЙ АВТОБИОГРАФИИ ЛИЧНОСТИ (Из новой книги воспоминаний) В.И. ТОЛСТЫХ Давно хотел это сказать и оспорить: неправда, что незаменимых людей нет, и что все мы якобы вполне заменимы, и если для кого-то ты оказываешься незаменимым, то лишь для этого конкретного человека, и только на какое-то время. <...> Зато в масштабе реального взаимодействия людей, с учетом непредсказуемости событий, участниками и свидетелями которых мы становимся, каждый из нас незаменим и неповторим. <...> В романтическом духе эту мысль когда-то прекрасно выразил Генрих Гейне: «Каждый человек есть Вселенная, которая с ним рождается и с ним умирает. <...> Под каждым надгробным камнем лежит целая всемирная История». <...> Такой вселенной духа стал для меня Ильенков, и, знаю точно, для многих других тоже, кто однажды соприкоснулся с мыслями и чувствами автора удивительного творения – книгой «Об идолах и идеалах», потом и статьей «Идеальное». <...> Эвальд Ильенков Ильенков мне нравился таким, каким он был, с его «слабостями», скажем, безразличием к бытовым удобствам, тем более, «излишествам». <...> Во всех своих сочинениях придерживался принципов взыскательного диалога, обращаясь к сознанию и совести участников диалога, имея в виду так называемых «простых сограждан». <...> Очень спокойно относился к славе, хотя, думаю, вполне сознавал, что философы, достойные таковыми считаться, работают в основном на будущее, и, значит, должны сознавать свою ответственность за идеи и мысли, которые они сегодня исповедуют и проповедуют. <...> Ведь драма действительно мыслящего человека заключается не в том, что его мало замечают и почитают, а в том, что рожденная и выношенная им мысль или идея никого не трогает, не увлекла и пропадает втуне. <...> Именно на эту сторону взаимоотношений «здорового тела» и «здорового духа» обратит внимание Михаил Лифшиц, заметив и отметив, что «в болезненном теле Ильенкова жил дух всеобщий, объединяющий, способный привлекать <...>