Степан Семенович Дудышкин
<О творчестве Л. Н. Толстого>
Критика 50-х годов XIX века / Составление и примечания Л. И. Соболева
М., ООО "Издательство "Олимп"", ООО "Издательство АСТ", 2002. (Библиотека русской
классики)
OCR Бычков М. Н.
Содержание
<О повестях "Детство" и "Отрочество">
<Рассказы г. Л. Н. Т. из военного быта>
<О рассказе "Севастополь в декабре месяце">
<О ПОВЕСТЯХ "ДЕТСТВО" И "ОТРОЧЕСТВО".>
Повесть Л. Н. Т.1 "Отрочество" мы читали, перечитали и готовы опять читать. Мы испытывали те
же чувства удовольствия безграничного, с которыми познакомились два года назад, читая "Детство",
повесть того же автора. Не знаем, что больше хвалить в этих двух повестях: талант ли автора
неоспоримый, мастерство ли рассказа или ту умную наблюдательность, которая так редка. Сверх того, г.
Л. Н. Т. во многих местах своих повестей -- истинный поэт. Все эти достоинства поставили г. Л. Н. Т.
сразу, как семь лет назад г. Гончарова2, с которым у него очень много общего, в число немногих лучших
наших писателей последнего времени.
Нас поразило в г. Л. Н. Т. то умение писать, которое дается только долгими и трудными годами
опытности. Ни одного слова лишнего, ни одной черты ненужной, ни одной фразы без картины или без
цели: это доказывает, что Л. Н. Т. трудится, и долго трудится, над своими произведениями и не бросает
их в печать недоконченными.
Обе повести, по смыслу уже самого заглавия "Детство" и "Отрочество", обнимают предметы
очень широкие. Детство и отрочество могут быть или такие, как они описаны у гр. Л. Н. Т., могут
существовать и при совершенно других условиях. Все недавно читали детство и отрочество
Копперфильда, написанное автором, знаменитым своими описаниями детского возраста; читали у того
же Диккенса историю множества других детей, развившихся под совершенно другими условиями, как,
например, несчастного Джо в последнем романе "Холодный дом"3. Следовательно, это рама очень
широкая, и в нее можно вставлять какие угодно картины. Г. Т. написал на эту тему нашу русскую
картину и сумел в ней быть таким же глубоким наблюдателем общей человеческой натуры, как и
Диккенс, -- вот его главное достоинство. Англичанин поймет ее так же хорошо, как и русский, хотя это и
совершенно русская картина. От этого же, в истории дитяти, которую описывает г. Т., хотя и не все
найдут общественные условия своего развития, но в то же время ее все поймут и будут сочувствовать
этому дитяти, потому что будут видеть в нем себя, только под другими формами. Если жизнь
деревенская, путешествие на долгих в Москву и пребывание в Москве знакомят вас с эссенциею чисто
русского общества, то в первом пробуждении ума, в первых наклонностях дитяти и в дальнейшем его
развитии мы видим историю не одной русской, но и вообще человеческой жизни.
Детство, как обширная цепь разнородных поэтических и безотчетных наших представлений об
окружающем, дало автору возможность взглянуть на всю деревенскую жизнь в таких же поэтических
чертах. Он выбирал из этой жизни все, что поражает детское воображение и ум, а талант автора был так
силен, что представил эту жизнь именно такою, как ее видит ребенок. Все окружающее его входит в его
повесть настолько, насколько оно поражает воображение дитяти, и потому все главы повести, по
Стр.1